Крах игорной империи бизнесмена ЗАЦЕПИНА

Этот судебный процесс по многим показателям для Камчатки оказался уникальным. На скамье подсудимых находились бывшие полицейские Евгений РОГОЖИН, Андрей СЕМЕНДЯЕВ и Олег ЧЕБОТАРЕВ. Обвиняли их, если, избежав корректных юридических формулировок, назвать вещи своими именами, – за «крышевание» подпольных игровых залов. Основой процесса стали материалы, собранные сотрудниками управления ФСБ России по Камчатскому краю в ходе длительных оперативно-разыскных мероприятий. Дело имело очевидный коррупционный характер, но уникальность процесса не в этом.

Не так давно подобное судебное заседание состоялось в отношении бывшего майора наркополиции Алексея Кравченко. Коррупционные преступления, совершенные им, также вскрыли сотрудники Федеральной службы безопасности России. Кравченко посчитал, что назначенные ему Петропавловским городским судом девять лет колонии строгого режима – слишком жесткое наказание за опеку банды наркодилеров. Группировка безнаказанно в течение года в громадных объемах распространяла на Камчатке синтетические наркотики, лишая здоровья людей и калеча их судьбы. Он подал апелляцию. Недавно выездная сессия Верховного суда РФ подтвердила приговор, вынесенный камчатскими судьями.

Так что коррупционный характер состоявшегося уголовного процесса для Камчатки, увы, не уникален. Необычность же суда заключалась в том, что впервые уголовное дело следственное управление края возбудило в отношении столь высокопоставленного сотрудника правоохранительных органов, каковым являлся бывший подполковник полиции Евгений Рогожин. До своего задержания 15 мая 2013 года он возглавлял управление экономической безопасности и противодействия коррупции УМВД России по Камчатскому краю. Проходившие с ним по одному делу бывшие майор и капитан полиции Андрей Семендяев и Олег Чеботарев занимали более скромные должности в подразделениях и отделах организации применения административного законодательства (ООПАЗ), которые непосредственно занимаются выявлением и пресечением незаконного игрового бизнеса.

Другой особенностью прошедшего процесса стало участие в нем 18 адвокатов. По некоторым данным, только за ознакомление с материалами уголовного дела они запрашивали сумму, почти равную годовой зарплате среднестатистического труженика полуострова. Но обвинительного приговора с вынесением реальных сроков лишения свободы никому из подсудимых избежать не удалось. Материалы, собранные оперативниками ФСБ и сотрудниками следственного управления, весомо свидетельствовали о совершенных преступлениях. Судебное заседание заслушало показания 97 свидетелей и экспертов! Они подтвердили совершение преступлений.

«Честная игра»

На скамье подсудимых рядом с бывшими полицейскими находились и те, в чьих интересах Рогожин, Чеботарев и Семендяев нарушали закон, – организаторы незаконного игрового бизнеса в Петропавловске-Камчатском Александр Зацепин и Мирон Дацив. Им в краевом центре и городе Елизово принадлежали восемь подпольных залов с игровыми автоматами. Названия подпольных казино, красовавшиеся на красочных вывесках, хорошо знакомы камчатцам: «Корона», «Остановка», «Миллион», «Камчадалочка», «Планета», «Желтое», «СРВ». Зал «Уголок» функционировал в Елизове.

Впрочем, «подпольными» залы можно было назвать с большой натяжкой. Большую часть времени в них мог войти любой желающий, чтобы попытаться обыграть «одноруких бандитов», носивших звучные имена «Адмирал», «Честная игра» и «Юнидеза». Только в «Камчадалочке» таких автоматов стояло около 30. По оценкам экспертов, Зацепин и Дацив получили от незаконной деятельности прибыль, превышающую 183 миллиона рублей. Налогов с незаконных доходов они, разумеется, не выплачивали.

Многих законопослушных граждан удивляло почти открытое существование подпольных казино. Они обращались в прокуратуру, полицию… Последняя проводила рейды, в прессе появлялись сообщения пресс-службы УМВД по Камчатскому краю о вывезенных и уничтоженных игровых автоматах, о возбуждении административного делопроизводства, а залы продолжали работу.

Своей непотопляемостью игровые залы и привлекли к себе внимание сотрудников ФСБ. Получив разрешение судебных органов, они спланировали цикл оперативно-разыскных мероприятий, включавших в себя прослушивание телефонных переговоров главного организатора незаконного бизнеса в краевом центре и его окрестностях Александра Зацепина. Вот тогда и обнаружились его помощники из камчатской полиции Семендяев и Чеботарев, а затем сотрудники органов безопасности вышли и на Рогожина.

Постепенно картина совершенных преступлений становилась все более полной. К весне 2013 года оперативники собрали серьезную доказательную базу. 15 мая сотрудники ФСБ и Следственного комитета, сохранив в полной тайне подготовку операции, нагрянули в большинство подпольных залов с игровыми автоматами, принадлежавших Александру Зацепину и Мирону Дациву. В тот день камчатская игровая империя, существовавшая почти два с половиной года, рухнула.

Зацепин и Дацив на суде утверждали, что занимались лотерейным бизнесом, который на тот момент закон не запрещал. Но собранные оперативниками улики, показания свидетелей, выводы экспертов не позволили преступникам укрыться за зыбкой ширмой видимого законопослушания. Не помогла и линия защиты, выстроенная многочисленными адвокатами.

Подпольные энтузиасты

Создавать сеть подпольных казино Зацепин и Дацив начали вскоре после запрещения проведения азартных игр вне специальных игровых зон. До момента своей трагической гибели в мае 2012 года совместно с ними незаконным бизнесом активно занимался Николай Суховерхов. Им на паритетных началах принадлежали три зала с игровыми автоматами – «Корона», «Остановка», «Миллион». Потом Зацепину этого показалось мало. Он зимой 2012-го открыл еще четыре подпольных казино в Петропавловске-Камчатском и одно – в Елизове. Благо, что доверчивых жителей и гостей полуострова, наивно полагавших, что кроме владельцев казино игровые автоматы могут обогатить еще кого-то, хватало с избытком.

Не останавливало игроков даже понимание того, что подпольные казино априори никто контролировать не может. По некоторым сведениям, специально нанятый Рогожиным специалист после получения новых игровых автоматов вносил изменения в их материнские платы и менял процент выигрышей, разумеется, в сторону понижения. По словам самих организаторов незаконного бизнеса, «техник прокатывал автомат, чтобы он не выходил с нулями. В плату он не вмешивался, софт не менял».

Арендовал Зацепин помещения для залов с игровыми автоматами от имени обществ с ограниченной ответственностью «Энтузиаст» и «Томилон», зарегистрированных далеко за пределами Камчатки. Сам Александр Митрофанович выступал их скромным представителем с доверенностью от учредителей ООО.

Будучи человеком неглупым, господин Зацепин прекрасно понимал, что при таком размахе нелегального бизнеса полицейские, даже если вдруг ослепнут на один глаз и оглохнут на одно ухо, рано или поздно обратят внимание на его подпольные игровые залы. Требовалось, либо чтобы правоохранительные органы ослепли на оба глаза и оглохли на оба уха, либо чтобы Зацепин заранее знал о предполагаемых действиях полиции. И у Александра Митрофановича имелся человек, который мог ему сообщать о времени и месте проверок залов с игровыми автоматами.

Зацепина и Рогожина связывали давние отношения. Некоторое время Александр Митрофанович проживал в неформальном браке с родной сестрой жены Евгения Сергеевича. После того как бизнесмен обзавелся новой семьей, дружить домами Зацепины и Рогожины не перестали. Хорошо полицейский знал и погибшего Суховерхова. С ним Рогожин учился в средней школе.

Руководство УМВД по Камчатскому краю уверяет, что ничего не знало о дружеских и почти родственных отношениях начальника управления экономической безопасности и противодействия коррупции и господина Зацепина, хорошо известного полицейским как организатор незаконного игрового бизнеса. Во всяком случае в материалах нескольких административных дел он таковым проходил. Хотя Рогожин и Зацепин своих отношений не скрывали. Частенько обедали вместе, проводили свободное время. Не афишировали они только свои «деловые» контакты. Для них Рогожина, Семендяева и Чеботарева Зацепин снабдил мобильными телефонами с номерами, оформленными на посторонних лиц. Аппараты и СИМ-карты постоянно менялись.

До определенного времени Рогожин имел опосредованное касательство к проверке залов с игровыми автоматами. Ими в основном занимались подразделения ООПАЗ, но в марте 2012 года Верховный суд признал необходимым основанием для проверок подпольных казино проведение контрольных закупок, которые могли осуществлять только оперативные сотрудники. С этого момента подчиненные Рогожина в качестве оперативного усиления начинают участвовать в проверках игровых залов, а их начальник – сообщать своему приятелю о дате и месте проводимых оперативно-разыскных мероприятий. Следствие и суд установят 12 таких эпизодов.

Андрей Семендяев четыре раза предупреждал Зацепина о готовящихся проверках елизовского игрового зала «Уголок». Олег Чеботарев в этом списке лидирует. Зафиксировано 28 эпизодов передачи им конфиденциальной служебной информации господину Зацепину.

«Полицейская крыша»

Суд, не имея достаточных улик, пришел к выводу, что сотрудники полиции торговали честью и предавали своих товарищей почти на альтруистических началах, из стремления помочь предпринимателям. Как сказано в приговоре суда, «…действуя из иной личной заинтересованности, выраженной в стремлении получить выгоду неимущественного характера в виде предоставленной Зацепиным информации о незаконной деятельности иных лиц в сфере организации и проведения азартных игр… а также в целях поддержания с Зацепиным дружеских отношений… и из корыстной заинтересованности, выразившейся в стремлении получить для Зацепина выгоду имущественного характера в виде получения последним доходов от незаконной игорной деятельности».

Логика подсказывает кардинально иное объяснение действий Рогожина, Семендяева и Чеботарева. Но логика, догадки и даже оперативная информация не являются юридическими доказательствами. Ходили слухи, что «полицейская крыша» обходится Зацепину и Дациву в ежемесячную четверть миллиона за подпольный игровой зал. В одном из записанных оперативниками ФСБ телефонных переговоров Зацепин, перечисляя накладные расходы незаконного бизнеса, упоминает и «ментов».

Но, подчеркну, суд материальной заинтересованности сотрудников полиции, передававших конфиденциальную информацию о месте и времени проведения мероприятий по выявлению и пресечению деятельности подпольных залов с игровыми автоматами, не выявил. В противном случае речь бы шла об иных статьях Уголовного кодекса и иных мерах наказания.

Предупреждения полицейских о предстоящих рейдах носили хоть и незамысловатый, но все-таки кодовый характер. Как, например, «сегодня всю ночь будет дуть ветер». Когда оперативно-разыскные мероприятия завершались, «погода улучшалась».

Получив предупреждение от друзей из полиции, господин Зацепин переводил свою игровую империю на режим «закрытых дверей». Это означало, что в залы охрана и операторы пускали только завсегдатаев казино, которых персонал хорошо знал. В остальное время фейс-контроль тоже проводился. В каждом игровом зале имелся комплект фотографий сотрудников полиции – потенциальных участников мероприятий по выявлению незаконного бизнеса, описание того, во что они могут быть одеты, номера их автомобилей. Сомневаюсь, что такую информацию персонал казино мог собрать самостоятельно, не прибегая к «дружественной» помощи. Но, когда объявлялся режим «закрытых дверей», контроль, как уже говорилось, предельно усиливался.

О том, как это происходило, на суде рассказал администратор одного из залов Роман Карпов. После звонка Зацепина он связывался со всеми операторами, находящимися на смене, и сообщал им, чтобы они закрывались и не возвращались к работе по обычному графику до особого распоряжения. Персонал игровых залов прекрасно понимал, чем вызваны дополнительные режимные ограничения. О причинах, не задумываясь, операторы и охранники охотно сообщали клиентам: дескать, в обычном режиме начнем работать после того, как менты угомонятся.

Ненужная откровенность персонала вызывала у Зацепина крайнее раздражение. Он втолковывал Карпову, что работники залов, сообщая клиентам причину, по которым казино сворачивают работу, подставляют сотрудника полиции, который предупредил их о проверке. Самому Карпову Зацепин доверял. Как-то покидая Камчатку, Александр Митрофанович передал администратору телефон, в памяти которого значились всего два абонента – Друг-1 и Друг-2. Самостоятельно звонить «друзьям» Карпову не разрешалось, но если от них поступит вызов, то надлежало ответить и выполнить все распоряжения неизвестных абонентов.

Система, налаженная Зацепиным и его «друзьями» из полиции, сбои давала редко. Правоохранители в подавляющем большинстве случаев не могли попасть в залы игровой империи Зацепина и Дацива, предупрежденных о готовящихся рейдах.

Оперативно-разыскная «показушка»

В УМВД по Камчатскому краю довольно скоро догадались об утечке информации. В полиции стали ограничивать доступ лиц к подготовке рейдов по выявлению залов с игровыми автоматами, но эффективности работе по пресечению незаконной игровой деятельности дополнительный режим секретности не прибавил. Рогожин, руководивший управлением экономической безопасности и противодействия коррупции, имел доступ к широкому спектру информации, которой, если она касалась Зацепина, всякий раз спешил поделиться с приятелем.

Стоит предположить, что о двурушничестве Рогожина некоторые из его подчиненных могли догадываться, но они молчали. Позволил высказать в кругу сослуживцев свои подозрения в отношении начальника только оперуполномоченный по экономическим преступлениям В. Аржаненков. Он действительно пытался обуздать в Петропавловске-Камчатском незаконный бизнес, но всякий раз, когда дело касалось залов Зацепина и Дацива, оперативник встречал неожиданные препятствия, причин которых он до поры до времени понять не мог.

Летом 2012 года на утреннем совещании Аржаненков получил от Рогожина указание немедленно выехать и провести контрольную закупку в зале с игровыми автоматами «Корона», располагавшемся на Дачной. Оперативник решился возражать, зная, что в утренние часы подпольные казино позволяют себе передышку в почти круглосуточной работе, но Рогожин ультимативно потребовал выполнить его распоряжение.

Последующие события наглядно продемонстрировали Аржаненкову постановочный характер его рейда.

«Друзья из полиции» и Александр Митрофанович, чтобы отвести подозрения от Рогожина и иже с ним, периодически организовывали показные успешные оперативно-разыскные мероприятия в отношении игорной империи Зацепина и Дацива. Для этого случая в залы, где предстояло провести «результативную» контрольную закупку, завозились устаревшие и испорченные игровые автоматы, которые сотрудники полиции, конфисковав, уничтожали, о чем потом с провинциальным восторгом сообщала местная пресса. С игровым хламом Зацепин расставался без жалости. На складе на улице Вулканной у него хранились новые «однорукие бандиты», которые Александр Митрофанович закупал в Москве, как водится в подобных случаях, у «неустановленных лиц».

Вот и Аржаненков, войдя в игровой зал «Корона» после контрольной закупки, пришел к выводу, что полицию здесь ждали. Персонал не проявлял признаков беспокойства, но не только это поразило оперативника. По его словам, «он тогда сильно удивился, что зал был открыт в утреннее время, а также тому, что большинство игровых автоматов были упакованы в пластиковые мешки черного цвета, отключены от сети и экранами повернуты к стене. В зале стояли только около 10 автоматов, подключенных к сети. Все старого образца. Мы провели их изъятие».

И этот случай, и некоторые другие эпизоды навели Аржаненкова на определенные мысли, которыми он и поделился с коллегами, и вскоре почувствовал предвзятое к себе отношение начальника управления. Он санкционировал несколько служебных проверок в отношении Аржаненкова, затем без экивоков предложил оперативнику уйти на пенсию. Через несколько дней оперуполномоченному довелось общаться с Зацепиным. Тот сообщил Аржаненкову о его скором увольнении. И тут догадки оперативника об особых отношениях его начальника с дельцом игрового бизнеса переросли в уверенность. Разговор о пенсии Рогожин вел с Аржаненковым наедине, и о нем, кроме них, никто не знал…

Оперативника уволили, а дружба между высокопоставленным полицейским и подпольным дельцом продолжалась…

В непотопляемость своего шефа персонал залов с игровыми автоматами верил почти свято. Рейды сотрудников ФСБ и Следственного комитета, проведенные по подпольным казино вечером 15 мая 2013 года, многие из них восприняли как несущественную и временную помеху их деятельности. Шок наступил, когда стало известно о задержании Зацепина, Дацива, Рогожина, Семендяева и Чеботарева. Прошли обыски у подозреваемых. У Зацепина обнаружили громадные суммы в рублях и иностранной валюте. Многие банковские счета Александр Митрофанович оформлял на своих близких, не ставя их в известность. Они потом очень удивлялись внезапно свалившемуся на них богатству…

Следствие длилось почти три года. Суд вынес свой вердикт 8 июня 2016 года. Из бывших полицейских наибольшее наказание понес Олег Чеботарев. Ему предстоит провести в исправительной колонии общего режима 3 года. В том же учреждении Евгений Рогожин и Андрей Семендяев задержатся на два с половиной года.

«Заслуги» Александра Зацепина и Мирона Дацива на поприще противоправного бизнеса суд оценил в четыре и три с половиной года соответственно.

С учетом того, как восприняли приговор бывшие полицейские, можно судить о том, что они до последнего момента надеялись на условные сроки наказания. Они полагали, что не совершили ничего серьезного. Да, помогали организаторам незаконного игорного бизнеса, но их клиентов никто не заставлял насильно посещать казино. Игроки искренне надеялись на удачу, и она, пусть редко, но все-таки улыбалась избранным, у которых случались выигрыши. Так что же тут особо страшного?

А страшное в том, что подобные преступления подрывают понятия социальной справедливости, равенства всех перед законом, уничтожают веру граждан в то, что существуют социальные институты, которые неподкупно стоят на страже их прав и интересов государства. А это уже очень опасно…

Владимир СЛАБУКА