Свидетельство о регистрации
ЭЛ № ФС 77-84799 от 3 марта 2023 г.

Не сыпь мне соль…

22:35
3850

Как Камчатка справляется с последствиями «легальных» наркотиков, распространяющихся через Интернет?

 

«Она для меня умерла!»

Любочка?! Не может быть! Помню ее красавицей: глаза огромные, волосы длинные, фигура статная. Дочку, правда, родила рано и без отца, но кого в наше время этим удивишь? Дочурка у бабушки воспитывалась. Люба к ней заходила раза 3 в неделю. Она не отчаивалась найти свое женское счастье, пусть и со второго дубля, и забрать ребенка к себе. И нашла. Женька ее любил. Помог ей устроиться в органы. Они сидели в одном кабинете. Друзья стали мучить вопросами о свадьбе. Женя признался, что есть у Любы одна проблема – выпивает чаще чем положено. Знакомые сначала посмеивались, мол, чего на девчонку наговаривает, кто сейчас не пьет, ну расслабилась, зачем утрировать… Помню, и сама в том же роде ему замечания делала. И вот теперь на входе в ночной клуб стоит передо мной Любочка. Вернее, Любочкина тень. Сколько в ней килограммов-то осталось, 40-45? Одежда размеров на 5 больше, висит нелепо. Жуткая синева под глазами, а сами глаза впалые, страшные, бессмысленные, губы потрескавшиеся, смех как у психбольной. Это алкоголь? Нет… Она уже больше полугода сидит на порошках. Это мне потом уже сказали. Сама она промолчала, просто посмотрела в упор, сделала вид, что не узнала, и продолжила смеяться с каким-то мужиком. А может, и вправду не узнала? Не утерпела, позвонила Женьке. Оказалось, что они попробовали порошок вместе – знакомый в Интернете заказал и им предложил. Жене не понравилось, а Люба конкретно подсела с первого раза. С пеной у рта доказывала, что это не наркотик, что это соль, даже распечатку из Интернета принесла, в которой расписывалась безвредность порошка. Через месяц у нее стало не хватать денег на эту дрянь. Она сожгла всю слизистую в носу. Их совместная жизнь закончилась, когда она перешла на внутривенное употребление: Женя нашел шприцы в сумке. Избил, собрал вещи и уехал. С тех пор у него все пошло в гору: органы бросил, занялся бизнесом, встретил девушку приличную. Говорит, что не любит ее, но на фоне Любаши она просто ангел. Потом услышал от общих знакомых, что Люба стала заниматься проституцией. Нет, она не пошла в агентство, она прямо в ночном клубе предлагала себя – зависимость от порошка стала невыносимой, доза постоянно увеличивалась, а денег не было. С работы Любу уволили. Женька как-то с удовольствием смаковал все эти неприятные подробности. Как будто они и не прожили вместе 3 года, как будто не были счастливы. Я спросила, пытался ли он с ней поговорить. А он ответил: «Она для меня умерла!». 

 

Борьба продолжается!

В прошлом году синтетические порошки, или соли для ванн, как их предпочитали называть продавцы, заполонили Интернет. На сайтах, в свободном доступе, очень красиво расписывались приятные свойства этих «солей». Намеками давалось понять, что они не совсем обычные, что не факт, что их вообще нужно сыпать в ванну! По стоимости они тоже явно отличались от обычных ароматных солей – тысячи рублей всего за 1 грамм. Догадливые пользователи Интернета сразу смекнули, что речь идет о наркотиках. Тем более что буквально накануне через Сеть легально уже пиарили курительные смеси. Правда, смеси к тому моменту власти уже запретили, ибо доказали их принадлежность к наркотикам. Им на смену тут же пришли «соли». На сей раз уже эти порошки пропагандировались, как «легальное средство против серых будней». Желающих испробовать новые допинги не пугали страшные истории о «легальных» курительных предшественниках, которые доводили людей до суицида.  А у органов опять не было законных оснований прикрыть торговлю этим средством – ведь его не успели еще внести в список запрещенных веществ. Долгожданное постановление о запрете так называемых солей вступило в силу только 18 ноября минувшего года. Сколько судеб, мозгов, душ успели просолить эти порошки?! О том, как Камчатка пережила этот «соляной» бум и можно ли в этом деле ставить точку, нам рассказал начальник группы межведомственного взаимодействия в сфере профилактики наркомании камчатского Госнаркоконтроля Сергей ЦЫСЬ.

 

- Сергей Александрович, вам удалось установить, когда «легальные соли» пришли к нам на Камчатку?

- Курительные смеси попали под запрет в январе прошлого года, и уже в феврале на «рынке» появились «соли». Для нас они сразу стали головной болью №1. От оперативников поступала информация о потреблении молодежью новых видов синтетических веществ, вызывающих наркотическое опьянение. Мы быстро связались с другими регионами. Поняли, что это опять мировые масштабы, что нам снова предстоит сражаться с незнакомым врагом. Мы и с себя вины не снимаем, значит, недостаточная профилактика была. Как только у людей пропал запретительный мотив (боязнь наказания), то и мотив самосохранения не сработал. Ведь очевидно было, что это наркотики! Очевидно было для всех, а поскольку официально новые порошки не были внесены в список запрещенных, следовательно, и законных прав на борьбу с ними мы не имели. Но нас это не остановило, мы знали, что рано или поздно эти законные права мы получим, а время-то уйдет. Сколько человек за это время будет погублено? Мы разработали проект  постановления правительства Камчатского края о запрете этих порошков у нас в регионе, но прокуратура вынесла свой вердикт – у края нет таких полномочий. Просто сидеть и ждать мы не могли. Как можно бездействовать в такой ситуации? Порошки наши земляки заказывали через Интернет, они приходили в регион по почте наложенным платежом. Мы отслеживали эти моменты, изымали груз для проверки – на это у нас были полномочия. Убивали таким образом двух зайцев: во-первых, покупатель не расплачивался с этим Интернет-магазином, автоматически его вносили в черный список, следовательно - он уже не мог хотя бы в этом месте снова заказать порошки; во-вторых, пока мы тянули время проверками, товар не поступал на наш рынок. А мы тянули как могли – сначала проверяли у себя, затем отправляли во Владивосток и в Москву.

Аналогичным образом производили изъятие зелья и у сбытчиков «товаров». Не имея возможности привлечь их к уголовной ответственности, мы подрывали экономические основы их наркобизнеса, ведь  изъятый «товар», порой стоил миллионы! Главный итог данной борьбы: мы не допустили в Камчатском крае полностью легального распространения «солей», тогда как в большинстве центральных регионов России смеси и «соли» можно было приобрести в табачных киосках или в магазинах бытовой химии вполне легально.

 

- Тем не менее эти способы не смогли полностью перекрыть доступ «солей» на полуостров? Много ли человек пострадали за то время, пока порошки не запретили? 

- Мы называем это время «глухой период». Конечно, перекрыть поставку «солей» полностью мы не могли. Первые жертвы новых наркотиков появились уже летом. Погибли двое мужчин – одному 28, другому 38 лет. Слава Богу, после этого смертельных случаев не было зафиксировано, но сообщения из медицинских учреждений стали основным источником информации для нас на тот момент. Сведения о попробовавших незнакомые наркотические вещества поступали из наркодиспансера, психбольницы и даже из реанимационных отделений больниц. Мы стали вести печальную статистику пострадавших от «солей». Эти порошки существенно подпортили картину – если Камчатка всегда с гордостью констатировала, что у нас инъекционных наркоманов небольшое количество, то к концу прошлого года мы уже не могли этого сказать. Для сравнения приведу цифры: в 2009 году (то есть до появления «солей») у нас на учете стояли 22 инъекционных наркозависимых, а «соленый» 2010 год увеличил этот список до 85 человек. И это только официальная статистика. Из психиатрического диспансера нам сообщали о больных, которых доставили со сложнейшими психическими расстройствами, в галлюциногенном бреду. Наркодиспансер сигнализировал об острых токсических отравлениях и ломках. Из реанимации поступали сведения о больных, доставленных в состоянии комы. Одна из девушек поступила в реанимацию еще до нового года и вышла из комы только несколько дней назад. Какие последствия для мозга принесло ей это «безобидное» средство? Все наркозависимые, пострадавшие от «солей»,  – люди молодые, среднестатистический возраст – 23-25 лет.

 

- Вы встречались с ними?

- Конечно. С каждым. Страшно видеть молодую девушку, которой в пору заводить семью, рожать детей, цвести, потерявшей не то что женскую привлекательность, а вообще человеческий облик.

 

- Я знаю девушку, которую это пристрастие заставило заниматься проституцией…

- К сожалению, могу сказать, что это не единичный случай. Это распространенная практика. Пока девушка еще не совсем  опустилась, пока она привлекает мужчин, но денег у нее уже на новую дозу нет, она не останавливается ни перед чем,  только чтобы уколоться. Ко мне перед самым Новым годом пришли две мамы. Такое редко бывает, чтобы родители сами приходили и рассказывали о том, что их дети пристрастились к наркотикам. Но здесь отчаяние было столь велико! Их родные, такие милые добрые дети превратились в чудовищ, которые вытащили все ценное из дома, корчились в страшных ломках, шантажировали близких. Мамы умоляли меня: «Заберите на принудительное лечение!». К сожалению, по закону наркоманов мы можем лечить только по их доброй воле. Они приходят, когда у них начинаются ломки, как только их снимают, идет отказ от дальнейшего лечения. И дальше по замкнутому кругу…

 

- Я помню, что летом Интернет просто пестрил предложениями «солей». Продавцы бравировали немощностью закона. Они так и писали на своих сайтах: «Уважаемые покупатели, не волнуйтесь – запретят эти порошки, мы придумаем другие, а пока власти одумаются, мы придумаем третьи. Им нас не победить! Даешь легальные порошки! Не мешайте людям кайфовать!». Эта бравада обоснована?

-  К счастью, нет. Одно время наши возможности в борьбе с этим злом были действительно ограничены. Но после того как вышло постановление от 18 ноября 2010 года, в которое были внесены эти «новые» вещества (метамфепрамон, метилмефедрон, JWH-250, метилендиоксипировалерон, фторметкатион и его изомеры, MDAI, нафирон О-2482), мы получили полномочия на пресечение незаконного оборота всех видов синтетических наркотиков. Чем бравировали наркоторговцы? Тем, что они тут же придумают новые наркотики. Как объясняют наши эксперты, в кристаллической решетке молекулы вещества стоило поменять всего одну составляющую – и вещество уже становилось другим, а это модифицированное вещество не значилось в списке запрещенных. Таких модификаций можно было наплодить в геометрической прогрессии – миллионы!  Так вот самое главное, что сделало ноябрьское постановление, – это признание  противозаконными не только этих 6-ти веществ, но и всех их производных и аналогов. После объявления порошков вне закона «солевой» поток сократился существенно.  Уже 19 ноября мы, вооруженные оперативной информацией, провели изъятие очень крупных партий этих синтетических порошков и задержание лиц, подозревающихся в их сбыте. Только за ноябрь-декабрь прошлого года было заведено 10 уголовных дел. Однако в этом деле, действительно, рано ставить точку. За еще не закончившийся  месяц этого года поступили сведения еще о 4 пострадавших от порошков. Борьба продолжается.  

 

Яна ЩЕГОЛИХИНА

 

P.S. Я вспомнила пустой взгляд Любочки. Только ли для любимого она умерла? А для дочери? Для родителей? Для самой себя? Попала ли она в статистику наркоконтроля? Да и много ли времени отделяет ее духовную смерть от физической?

Делитесь новостями Камчатки в социальных сетях:

Нет комментариев. Ваш будет первым!
Используя этот сайт, вы соглашаетесь с тем, что мы используем файлы cookie.