Страсть к путешествиям забросила меня на сей раз в верховья Белой, притока реки Тигиля. Новогодние каникулы решил провести в оленеводческой бригаде Ивана Кучеренко (ООО «Акенман»).
Новый год в Анавгае
Выезжаю из города 31 декабря, и к вечеру уже в Анавгае. До Нового года остается несколько часов. Успеваю смыть дорожную усталость и тороплюсь в клуб, на новогоднее представление.
В Анавгае обычный Новый год празднуют не менее весело, чем национальный эвенский Новый год, который встречают в день летнего солнцестояния, в июле. Я - гость семьи Дианы Кучеренко, директора этно-культурного центра «Мэнедек». За полчаса до наступления 2012 года обходим с Дианой родственников, обмениваясь по традиции подарками, и за 10 минут до боя курантов возвращаемся домой.
Дочь Ольга (студентка) уже накрыла праздничный стол. Новый год встречаем по-семейному, без надрыва. Получаем поздравления и наставления (по телефону) хозяина дома Виктора Кучеренко: в эту ночь он на дежурстве в пожарной части МЧС. Второй тост поднимаем за тех, кто в эту новогоднюю ночь вдали от дома, на службе и на работе в тундре…
Жаль, что в 12 часов нет сеанса связи с Иваном Кучеренко (старшим братом Виктора) - он в табуне в районе реки Белой... Каково им там? Даже здесь, в поселке, мороз – минус 35 градусов. Хотелось бы оказаться в его бригаде в новогоднюю ночь, но накануне еще работал в городе. А еще необходимо купить бензин для снегохода и продукты.
2 января на «Ямахе» выдвигаемся в табун. До первого перевала дорога нормальная, а затем по зимнику на Тигиль и Палану после предновогодней пурги - одно направление.
Выжить без суеты
До базы на слиянии рек Белой и Тигиля добираемся без особых приключений. Нас радушно встречают Иван с женой Александрой, здесь же и вся бригада - Антон, Сергей и Толик.
Ночуем в теплом, хорошо срубленном Иваном доме.
Просыпаюсь в 6 утра, на печке уже вскипел чай. Мы чаюем и неспешно пакуем нарты от «Бурана» и «Ямахи»: в табун нужно забросить бочку с бензином, продукты и всякую полезную в тундре хозяйственную утварь. На улице хорошая погода – минус 45. Впереди 40 км по пойменному лесу и тундре.
По дороге подъезжаем к табуну: олени у Ивана особенные, почти ручные. Снегоход останавливается, и олени окружают нас плотным кольцом, выпрашивая лакомства в виде галет, а кое-кому из них перепали и конфеты.
Угостив оленей, проезжаем еще километр и останавливаемся. По следам на снегу Иван с Антоном читают результаты ночного происшествия. Ночью табун посетила рысь, крупный самец, и завалила оленя весом килограмм в 70. К уже изъеденной туше подходили полакомиться еще две росомахи. Как говорит Иван, случай из ряда вон выходящий, поскольку рысь если и нападает, то на оленят-сеголетков, а здесь добычей стал крупный, здоровый олень.
Едем дальше. Внизу на тундре - темное пятнышко: это брезентовая геологическая палатка, которую накануне поставили Толик с Антоном и где нам и предстоит провести несколько дней. В палатке печка, кухонная утварь, шкуры оленя, рация для связи с «большой землей» (Анавгаем и с базой на Белой) и небольшой китайский радиоприемник. Возле палатки развернутая антенна радиостанции, разобранные ездовые нарты. Антон Солодяков – 3-кратный чемпион гонок на оленьих упряжках Быстринского района, уже сейчас он подобрал оленей, собирается подготовить две оленьих упряжки для участия в гонках, проходящих уже ежегодно, на День оленевода, в Эссо. В феврале Антон прямо отсюда отправится на упряжке в Эссо, к старту гонок, а это около 100 км. Ему не привыкать: Антон кочует с табунами с детства, и еще застал те времена, когда эвены кочевали верхом на оленях.
Первая ночь в палатке явно не задалась. Печка быстро прогорела, в качестве дров используется сухой кедрач, а березовых еще не наготовили, поэтому к часу ночи температура в палатке сравнялась с температурой воздуха снаружи, то есть опустилась до минус 45 градусов. В общем, ночь на выживание. Залитый с вечера чай в кружке и в чайниках давно замерз. Вылезать из спальника «прощай молодость» тоже неохота, выручает только пуховка, пытаюсь то ноги ей согреть, то перетаскиваю наверх… К утру жизнь наладилась, горячий чай растопил «замерзшие мозги», где всю ночь вертелась одна мысль - как согреться.
Светает в это время в тундре поздно, в 9-м часу, световой день короткий, в 16 солнце уже за горизонтом. После чаепития каждый из нас занимается своим делом. Сергей грузит в ездовую нарту лопату и топор и отправляется на заготовку кедрача (сначала его нужно откопать из-под снега, а уж потом рубить).
Толик отправляется проверить и подогнать табун с оленями поближе к палатке, здесь поменьше снега и проще копытить ягель. Антон в палатке занимается хозработами, зашивает прохудившиеся торбаса и поддерживает огонь в печке. Тундра не любит праздных, здесь вроде никто никуда не торопится, но время течет быстро. Тундра не дает расслабиться ни зверью, ни человеку, особенно зимой. Зверь, который зазевался, будет съеден. Расслабившийся человек замерзнет...
Не успели оглянуться - уже ночь. Ночная поземка засыпала 2-метровый снежный колодец к ручью, где берем воду. Наутро Антон с Серегой идут в табун, а я с Толиком на хозяйстве: откопать засыпанный ручей, натаскать дров, поставить тесто для выпечки хлеба. Включаю приемник: уже и в Москве - Рождество, слушаем немного проповедь патриарха Кирилла. Затем Москву перебивает какое-то настырное китайское радио, обратно настроить неустойчивую связь не удается, одним словом, тундра. Позже по радио услышали прогноз погоды: на Курилах бушует циклон, к вечеру на южном горизонте появляется черная штормовая мгла, это прибавляет забот, в срочном порядке ставим дополнительные растяжки на палатку. Одно радует - с циклоном будут смягчаться морозы.
Появляются все в снегу, хотя пурги еще не было, Антон и Сергей. И наперебой рассказывают, как на охотничьих лыжах они спускались с близлежащей сопки.
На ужин варим шурпу из зайчатины, на десерт - анекдоты и охотничьи байки из жизни оленеводов под горячий чай. Здесь хорошо, но каникулы скоро закончатся. По вечерней связи Иван сообщает, что завтра приедет за мной, табунщики заказывают ему кофе и чай. И вот я опять в доме на реке Белой. После табуна наслаждаюсь «большой цивилизацией»: вечером заводим «удешку», можно зарядить аккумуляторы, посмотреть видео, отсмотреть на ноутбуке отснятый материал. Иван затопил баню. Александра напекла лепешек.
Нескучные дороги
После бани ловлю себя на мысли, что уже начинаю волноваться, как выбраться отсюда до Анавгая, ведь скоро на работу. Опять я забыл, что тундра не терпит суеты, здесь все идет своим чередом. Вечером, включив рацию, узнаем, что из Анавгая в сторону Тигиля двигаются бензовоз и два «КамАЗа» с продуктами. После Нового года постепенно оживает зимник Петропавловск – Анавгай – Тигиль – Палана, «дорога жизни».
Из Седанки в Анавгай выехал налегке ГТТ. Меня это радует - есть оказия выбраться к «большой дороге» в Анавгай. Сутки проходят мучительно долго. Ни с юга, ни с севера никто не едет. Перечитал все имеющиеся в доме журналы «Охота» и «Geo» и даже свою родную газету «Камчатский край», правда, за прошлый год.
На следующий день Иван уезжает проверять свой охотничий «путик», а я короткими перебежками, сегодня уже минус 48 градусов, пытаюсь поснимать фотоэтюды в окрестностях. Меня хватает на полчаса, потом греться в дом, обратно на этюды - и так весь день. После обеда возвращается Иван и демонстрирует две обглоданные лапки соболя. «Путик» вперед него проверили лисы. Гэтэтэшки все нет. «Сломались» - предполагает Иван. Только через двое суток они добрались с Седанки, до базы на реке Белой. Пока чаюем, уже в машине знакомлюсь с экипажем: водитель 42-летний Игорь Сачков и его помощник 30-летний Артем Кивва. Оба из Седанки. Работают на частном предприятии Андрея Миронова из Тигиля, которое образовалось на технической базе бывшего Тигильского госпромхоза. Игорь водит ГТТ с 1996 года (с перерывами), Артем работает 2-й год, пока в помощниках. С мая 2011-го почти непрерывно курсируют по маршруту Седанка - Анавгай, возят продукты и товары народного потребления. И для них, в отличие от дальнобойщиков, работа не зависит от зимника. Хотя машина и берет всего 6 тонн. Зато вездеход - и есть везде ходящая машина. Пока страна отдыхает на новогодних каникулах, всегда есть люди, которым приходится стоять на посту, на дежурстве, кому в заснеженной морозной тундре, а кому в дороге...
Речку Копкан вездеходчики проходят без проблем. И перевал Горгачан (в русской транскрипции), что в переводе с эвенского значит «длинный нудный перевал», пожалуй самое проблемное место на всем зимнике, ребята преодолевают успешно. А после перевала – «стоп машина». Экипаж одевается, вынужденная остановка на ремонт. Сняв крышку люка, по очереди ныряют в машину так, что наружу торчат одни ноги, пытаются что-то открутить. Температура минус 35, и работа с железом – удел только настоящих мужчин. Через полчаса двигаемся дальше. Крейсерская скорость – 25 км/ч. Зато едем.
Вдали, на тундре, видим «КамАЗ» с фурой. Возле машины человек. Сворачиваем с дороги в его сторону. Экипаж здоровается с горемыкой, сочувствует. Зовут Сергей, везет полную фуру апельсинов в Тигиль. Выезжали втроем (те самые два «КамАЗа» и бензовоз). В тундре он уже 4-е сутки. Фура обогревается за счет двигателя, который он не выключает уже 4 дня. Пока коллеги переезжали ручей, он решил объехать, в результате оборвались две рессоры переднего моста. Наша помощь тут бесполезна, нужен бульдозер и запчасти. Пишет записку другу в Петропавловске, список запчастей и телефон. С Анавгая ребята перезвонят в город. У него закончился и газ для плитки, ребята отдают ему газ. Больше помочь нечем... Вместе чаюем в теплом ГТТ. Сергей говорит, что самое страшное - наступление ночи: днем хотя бы вокруг по тундре погулять можно, а ночь в кабине, как в карцере, импровизированная кровать из сидений под наклоном 30 градусов. И поговорить не с кем…
Чаюем и едем дальше, скорость 20 км/ч, за бортом минус 30. За 30 км до Анавгая останавливаемся. Артем осматривает машину и обнаруживает лопнувший трак гусеницы. Идет к домику за бревном. Подходит Игорь, стучит монтировкой по траку и пересаживается за рычаги: «Дотянем!».
Такая вот работа!
Виктор ГУМЕНЮК
Фото автора