Свидетельство о регистрации
ЭЛ № ФС 77-84799 от 3 марта 2023 г.

Курильский десант: как это было…

19:15
6270

Василий Заярнов Долгие годы юные краеведы клуба «Родина» - ученики школы №35 Петропавловска-Камчатского (район «Сероглазка») и их руководитель педагог Василий Заярнов – вели поиск и сбор материалов об участниках Курильского десанта 1945 года. Ребята встречались с ветеранами, вели с ними переписку, записывая и сохраняя их рассказы о высадке на о. Шумшу. Мы уже не единожды публиковали на страницах газеты эти бесценные свидетельства непосредственных участников военных событий – трагических и героических. Будем публиковать их и дальше.

Василий Илларионович, выйдя на пенсию, сегодня занимается систематизацией этих материалов и справедливо ставит вопрос об издании книги воспоминаний участников десанта. Мы поддерживаем его в этом стремлении – скромная книга поможет сохранить память о тех, кто погиб или выжил, защищая Родину.   

 

В пылу боя

Из воспоминаний Акима Захаровича ГЕПАЛОВА:

- Я хочу рассказать о том, о чем писатель Акшинский в своей книге не написал. Я хорошо помню, как высаживались первые десантники.

В 1945 году 16 августа наш 138-й стрелковый полк по тревоге прибыл на судоверфь, где уже стояли два десантных корабля американского производства – плоскодонные, чтобы лучше подходить к берегу. Быстро погрузились и в ночь вышли с Авачинской бухты.

17 августа, в темноте, первое судно сделало высадку на берег, где командовал майор Шутов. Эти десантники ушли вглубь о. Шумшу, где завязался бой. Наш корабль не смог близко подойти к берегу. С правой стороны японский дот стал расстреливать наше судно, двигатель заглох, а мы были от берега далеко.

Нам дали команду выходить на верхнюю палубу. Выскочил и я, увидел берег острова, а еще увидел, как наш крупнокалиберный пулемет ведет огонь по японцам. Дали команду прыгать за борт и добираться к берегу.

Я почему-то стал снимать ботинки, нагнувшись, размотал свои обмотки. В это время снаряд попал в пулемет, и пулеметчика отбросило на меня. Я вывернулся из-под  него, но помочь ему ничем не мог – он был убит. Я снял окровавленную шинель, накрыл его, а сам с винтовкой прыгнул за борт.

На берегу я встретил 13 бойцов. Нас повел за собой незнакомый мне матрос – на уничтожение дота, который вел огонь по нашему кораблю. И хоть мы заставили тот дот замолчать, но матрос был убит пулеметной очередью.

Когда мы сделали передышку, боец Корнилов спросил у меня: «Товарищ командир, почему вы босиком?». А я и не заметил!..

 

«Мы были солдатами»

Георгий Васильевич  КОПАЕВ, 2-я рота 138-го стрелкового полка:

Курильский десант- Летом 1940-го я был призван в армию. Служил на Камчатке 5 лет. Мы располагались на р. Половинке, у с. Халактырки. Служил пулеметчиком, закончил полковую школу, стал командиром отделения. Стал коммунистом в 1943 году, был комсоргом, парторгом 2-й пулеметной роты до конца своей службы и членом партбюро полка. Секретарем партбюро полка был капитан Иван Семенович Рыбинцев.

День Победы над Германией мы встречали в дотах у с. Халактырки. Произошло стихийное ликование – салют в воздух по всему берегу от Халактырки до мыса Шипунского. За что нам перепало от начальства – жалко было боеприпасов.

В августе 1945-го нас по тревоге сняли с дотов и дали команду срочно прибыть на озеро Англичанка, в район судоверфи.

Там нас пополнили боеприпасами, у некоторых заменили шинели и обувь. У судоверфи началась погрузка нашей 101-й дивизии. А нас, пулеметчиков, поставили на высотах для отражения японских самолетов.

Весь день шла погрузка, и поздно вечером мы узнали, что нам выпала честь овладеть Курильскими островами.

На рассвете 18 августа группа захвата удачно высадилась на о. Шумшу, японцы в тот момент нас не обнаружили. Командовал группой захвата майор Шутов, который потом был ранен, и командование взял на себя старший лейтенант Кот. Он геройски шел в боевых порядках наступающих и много отдавал хороших своевременных команд.

При высадке перемешались солдаты и офицеры: огнем японской артиллерии несколько десантных судов были разбиты. Полузатопленные, они потом напоминали об этом страшном бое.

При наступлении большой урон нам наносили японские снайперы, которые были хорошо замаскированы. От их пули рядом со мной погиб хороший командир Иван Никитинов. На моих глазах был ранен и позже эвакуирован в Петропавловск Николай Леонтьевич Козлов. Многие подорвались на минах, особенно на высоте.

Наш 2-й батальон сосредоточился на балке, которая тянулась до противотанкового рва. И здесь вышли на нас японские танки. Бой был жестокий, потому что с нашей стороны танков не было, и артиллерия еще не высадилась. В этом бою мы отбивались противотанковыми ружьями и гранатами. Были подбиты все танки, и только два ушли обратно. В ночь заняли оборону.

19 августа постепенно войска разошлись по своим подразделениям, и все офицеры оказались на своих местах. Обстановка стала более ясная. Прибыла и артиллерия, жить стало веселей.

Начались решительные операции и переговоры. В конечном итоге японцы капитулировали. Было их много взято в плен на о. Шумшу. Мы охраняли тысячу человек всю зиму, а весной их пароходами отправили на большую землю.

После окончания боев я стал старшиной пулеметной роты, потом уволился в запас и уже в конце июля 1947-го вернулся домой, на Алтай, после 7-летней службы.   

 

«Для большинства этот бой стал последним»

Григорий Васильевич ШИЛИФОСТ, помощник командира ДС 43 (943):

- После окончания училища в феврале 1945 года, в звании лейтенанта, я был направлен на Тихоокеанский флот в спецкоманду, на должность помощника командира десантного корабля.

Корабли мы принимали у американцев в бухте Колд-Бей, на Алеутских островах. На переходе во Владивосток в районе бухты Русской был поврежден гребной вал, и мы  вернулись в Петропавловск-Камчатский для ремонта. Ремонтировались мы на Петропавловской судоверфи.

К августу в Петропавловск подошел еще один дивизион десантных кораблей, в количестве 15 единиц, и наш корабль был включен в его состав. К середине августа наш ремонт был практически завершен, осталось поставить гребной винт. В это время была объявлена подготовка к десанту на Курилы. Личный состав корабля узнал, что мы не сможем принять участие в десанте из-за неустановленного винта. Тогда команда в течение одного ночного отлива установила винт. Днем мы провели ходовые испытания, а вечером приняли на борт десантные войска.

Стоит отметить, что из всего личного состава принимали участие в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны только трое: командир БЧ-5 (механик) старший лейтенант Жуков и помощник командира, то есть я.

Курильский десантЛичный состав горел огромным желанием принять участие в десантной операции.

На переходе к Курилам, к месту высадки десанта, сплошной стеной стоял туман. Видимость была нулевая, да еще ночь, поэтому некоторые корабли нарушали строй. И один из кораблей нанес удар нам в борт. Образовалась значительная пробоина, вода стала заполнять один из кубриков. Благодаря усилиям команды пробоина был заделана, мы продолжили движение.

С рассветом вошли в 1-й Курильский пролив. Здесь также был туман. 

Во втором эшелоне высадки наш корабль был головным, и когда мы подошли к берегу, где тумана не было, весь огонь японской артиллерии сосредоточился по нашему кораблю. Позже матросы, оставшиеся в живых 9 человек, насчитали свыше 30 пробоин в корабле. Один из первых снарядов попал в машинное отделение, вызвав пожар.

Получив такое количество повреждений, загорание в машинном отделении, загорелся и весь корабль. Потеряв из 27 человек экипажа 18 убитыми и ранеными, корабль не мог отойти от берега, и тушить огонь было некому.

Так, выполнив боевую задачу, корабль погиб. Я был ранен и взрывной волной выброшен за борт. Матросы вытащили меня на берег, санитар сделал перевязку. От большой потери крови я потерял сознание. На следующий день меня доставили на госпитальное судно «Менжинский», где была сделана операция. Потом отправили в госпиталь Петропавловска, который размещался в одной из школ в центре города.

Следует отдать должное матросам и старшинам корабля, которые с таким стремлением рвались бой: для большинства он стал последним. Погиб и командир корабля старший лейтенант Глеб Сергеевич Бакин. Похоронен он был по морскому обычаю вместе с другими матросами и офицерами - в море на траверсе бухты Русской (тогда Ахомтен). Всего в море, с борта госпитального судна «Менжинский», было похоронено около 50 человек.

После выздоровления я продолжал служить на кораблях и в частях Тихоокеанского флота.

Уволен в отставку в 1972 году, в звании капитана 1-го ранга.

 

На тральщике «Авача»

Илья Павлович ЗАБЕЛИН:

- Я служил на тральщике «Авача» главной базы Камчатской военной флотилии сигнальщиком 3-го класса. Стояли мы на рейде в Авачинской бухте. Командир старший лейтенант Постников и заместитель старшина 1-й статьи Лунев были на берегу в штабе. По прибытии командир собрал весь личный состав в кубрике и объявил: «Товарищи матросы, пришла наша очередь выступать против Японии. Будем высаживать наш десант в 1-м проливе на их берег».

Сформировалось наше соединение из боевых и транспортных кораблей 17 августа. В ночь на 18-е мы вышли в море. Наш тральщик находился в охранении десанта. Первая высадка прошла благополучно, тихо. Помог очень густой туман. Когда началась вторая, японцы проснулись и начали бить из орудий. У них, видимо, каждый квадрат был пристрелян. Вот падает снаряд возле нашего борта, и трудно понять откуда стреляют. Туман немного рассеялся, и я заметил блеск огня с танкера «Мариуполь». Про судьбу нашего танкера было известно, но про японскую батарею на нем мы не знали.

Когда я доложил командиру, он приказал вызвать минный заградитель «Охотск», который находился в дрейфе недалеко от нас и сообщить, что по нам бьет батарея с танкера.  С «Охотска» открыли огонь. Со второго выстрела «Мариуполь» загорелся. Японцы стали поспешно грузиться в свою шлюпку, чтобы добраться до берега. Был вызван торпедный катер, чтобы взять их в плен. Катер быстро подошел к «Мариуполю», на ходу дал две очереди из «Эрликона» выше голов японцев. Они подняли руки. Ребята их обезоружили, взяли шлюпку на буксир и доставили пленных на «Охотск».

Тем временем туман рассеялся, видимость стала хорошая. С берега по нашему десанту японцы вели огонь.

Враг подбил десантный корабль. Он горел у берега. Вся команда ушла на берег с десантом. Командующий приказал нам отбуксировать его в открытое море. Когда мы поднялись на борт горевшего корабля, я, как сигнальщик, поднялся на мостик и услышал стон. Оказалось, у пулемета сидел раненый матрос. На шлюпке мы переправили его на госпитальное судно. Потом вернулись обратно. Отбуксировали судно в открытое море, потому что на его борту были глубинные бомбы. Пожар был сильный, и подступиться к ним и выгрузить не удалось…

После капитуляции Японии мы выполняли различные задания, ходили в ночные дозоры. 

 

Делитесь новостями Камчатки в социальных сетях:

Нет комментариев. Ваш будет первым!
Используя этот сайт, вы соглашаетесь с тем, что мы используем файлы cookie.