Такая встреча состоялась впервые: члены правительства края, руководители и ведущие специалисты лечебных учреждений, депутаты, журналисты… И – женщины, пришедшие в роддома счастливыми роженицами и вышедшие оттуда черными от горя несостоявшимися матерями. Люди, столкнувшиеся с хамством медицинских работников. Члены общественного движения «Помощь» и все кто считает, что камчатскую медицину необходимо лечить от безразличия к пациентам.
Поводом для встречи послужили младенческие смерти, произошедшие в роддомах Камчатки в последние годы, а также грубость и наплевательское отношение отдельных медицинских работников к заболевшим людям.
Инициативная группа общественников обратилась к правительству Камчатского края с просьбой разобраться в происходящем и принять меры к улучшению ситуации, а также наказать виновных в случаях, если вина медицинских работников доказана.
Огромную роль в том, что эта встреча состоялась, сыграли неравнодушные женщины из общественного движения «Помощь»: Евгения Грицай, Елена Воробьева и их единомышленницы. Они объединили усилия с Ириной Кузьминской и Анной Толстовой – близкими Марии Волковой, у которой недавно погиб новорожденный ребенок в роддоме №1.
Предложение о проведении публичной встречи врачей с пострадавшими в медицинских учреждениях края камчатцами поддержали вице-губернатор края Ирина Унтилова и заместитель председателя правительства края Валерий Карпенко, и в пятницу, 15 августа, в полном конференц-зале состоялся нелегкий разговор, который продолжался более 5 часов.
Как совершенно справедливо заметила Ирина Унтилова, «боль каждого человека не соизмерима с какими-либо документами или цифрами статистики», а концентрация боли в этом зале просто зашкаливала.
Отдельные редкие случаи
Вот кто пришел задать вопросы медикам.
Родные Марии Волковой – сотрудницы городского родильного дома №1, у которой 15 июля 2014 года во время родов погиб здоровый младенец.
Представители по доверенности Заиры Мадаевой – девушка до сих пор находится во 2-й горбольнице, ее первая беременность закончилась гибелью младенца и удалением матки. Заира утверждает, что ребенок родился живым, она видела, как его протирали на столике, обсуждали – светленький он или темный, слышала, как мальчик хныкал, и лишь спустя некоторое время врачи стали суетиться, искать укол, сделали его, засекли время и констатировали смерть. Врачи утверждают, что ребенок родился мертвым.
Татьяна Чиковская и ее адвокат Лариса Токунова. Историю Тани мы публиковали в «КК» №25 от 25 июня 2014 года. Она тоже произошла в роддоме 2-й горбольницы, год назад, и похожа на Заирину: первая беременность проходила хорошо, но закончилась трагично – смертью плода и удалением матки. Девушка также утверждает, что ей пришлось терпеть хамство и грубость врачей и медперсонала, что она не увидела ни капли сочувствия и поддержки.
Олеся Гринчук – ее трагедия развернулась в этом году на майских праздниках в Елизовском роддоме. У девушки в течение нескольких суток отходили воды, она умоляла сделать ей УЗИ, КТГ, очень переживала за свою малышку, которая толкалась все слабее, но врачи были неумолимы и «сохраняли» беременность до тех пор, пока плод не умер в утробе. Олесе пришлось рожать мертвую дочку, а потом лежать в палате со счастливыми роженицами.
По такому же сценарию в Елизовском роддоме лишилась младенца Юлия Горшенина из Вилючинска. Ее мама со слезами на глазах рассказала, как трое суток умоляла прокесарить Юлю, истекающую кровью, но врачи игнорировали просьбы, и ребенок погиб.
Елена Силантьева. О ней наша газета писала 17 октября 2012 года. История этой женщины отличается от предыдущих тем, что ей удалось не только довести дело (которое трижды закрывали) до суда, но и получить решение суда, установившее вину врачей. Елена Силантьева решилась стать мамой в 42 года, у нее было 6 показаний к кесареву сечению, но врач Дорошенко вывела женщину в роды. Ребенок родился с сильными признаками удушения и переношенности, синего цвета, с остановленным сердцем и деформированной головой. Он прожил трое суток и умер. Суд постановил, что МБУЗ «Городской родильный дом №1» должен выплатить Елене Силантьевой компенсацию в 300 тысяч рублей, хотя женщина подавала иск на 5 млн рублей. «Не потому, что мне нужны эти деньги, - пояснила она, - а потому, что если за каждого загубленного младенца (в случае если установлено неправильное ведение родов) медучреждение вынуждено будет платить по 5 млн, врачи начнут более ответственно относиться к своим обязанностям».
Валентина Гончарова рассказала, как пыталась добиться, чтобы ее направили на обследование, поскольку врачи на материке заподозрили у нее онкологию. От женщины отмахнулись, направление не дали, обследование вовремя не было пройдено, а позже оказалось, что заболевание уже слишком запущено. Также Валентина Викторовна поведала о вымогании взяток и хамском отношении к ней в краевом онкодиспансере.
Слово брали и другие камчатцы. Говорили о том же: что пациенты – пустое место для некоторых врачей, что от них невозможно добиться не только сочувствия и поддержки, но и элементарной информации о ходе лечения, что взяточничество в камчатских лечебных учреждениях отнюдь не редкость.
Как и призывали Ирина Унтилова и Валерий Карпенко, разговор получился максимально откровенным, местами даже шокирующим.
Вопросы ждут ответов
С первых же минут стало ясно, что ответы на вопросы не прозвучат. В одних случаях мешает врачебная тайна и тайна следствия, в других – необходимость дополнительного изучения, обращение к документации и прочее. Поэтому всем было предложено задать свои вопросы под протокол и дождаться на них объективных ответов. Отметим, что все вопросы и претензии касались конкретных ситуаций и врачей. Собравшиеся, в числе прочего, спрашивали:
- Почему из лечебных учреждений пропадают карты беременных, документы о ведении беременности и родов? (Категорическое неприятие этого вопроса медиками, утверждение, что ничего не пропадает.)
- Почему отдельные врачи настоятельно рекомендуют родственникам погибших младенцев предоставить захоронение государству, не показывают тело, не сразу сообщают родственникам о трагичном исходе?
- Почему, если схватки начинаются в ночь, роженицам колят «сон»? Почему игнорируют просьбы сделать УЗИ, КТГ, когда роженица чувствует, что с младенцем что-то не так?
- Почему отказываются делать кесарево сечение, даже когда к нему есть показания?
- Как объяснить факт, что в случае смерти младенца у роженицы часто стали выявлять инфекции, которые при ведении беременности и даже при подготовке к родам не фигурировали, хотя анализы перед родами делали всем?
- Где можно безопасно рожать? И как быть тем девушкам, которым удалили матку?
- Почему нет поддержки семьям, в которых дети получили инвалидность во время родов или впоследствии из-за родовых травм? Например, ДЦП после асфиксии.
Валерий Карпенко заверил, что в ближайшее время будут разобраны все жалобы, прозвучавшие в зале, независимо от того – давние это случаи или свежие. Будет привлечен независимый эксперт, профессор из Российского научного центра акушерства, гинекологии и перинатологии им. В. Кулакова (приезда специалиста ожидают со дня на день), при необходимости – самые квалифицированные представители следственного комитета и прокуратуры.
- При выявлении нарушений мы примем быстрые и адекватные меры, - пообещал Валерий Николаевич. И напомнил, что прецеденты были. – Когда в роддоме погибла тройня, были уволены главный врач и заведующая отделением, приглашена другая администрация.
Земные властители судеб
Понятно, что в подобных случаях всегда замешано множество сильных эмоций – душевная боль не лучший советчик в поиске справедливости. И врачам не впервой выдерживать шквал негативных эмоций пациентов, это тоже было хорошо заметно по лицам сидевших в зале медиков. Они – люди закаленные, опытные, их не разжалобить материнскими слезами. Они специалисты, которые сегодня на вес золота, и они знают себе цену.
Да, бывает всякое: бывает, что действительно нет шансов помочь, и медицина – бессильна. Но мы знаем и то, что настоящий врач способен вытянуть человека с того света. Вспомните, как акушер-гинеколог Галина Финке и хирург Юрий Шпинев, находясь в командировке в Усть-Хайрюзове, делали операцию фактически в военно-полевых условиях. Без современного оборудования и инструментов, да что там – без наркоза, под местной анестезией, спасали девушку, у которой началось кровотечение. Провели операцию, сохранили жизнь и даже матку.
Положение дел таково, что каждый врач нужен и ценен для камчатцев, к ним выстраиваются очереди, к ним идут с замирающим сердцем, уязвимые, встревоженные, с надеждой на помощь. И слово врача может как исцелять, так и губить. Даже слово, не говоря уже о действиях.
После накала горьких эмоций атмосферу остудило взвешенное, спокойное выступление Натальи Зиганшиной. Она выразила радость, что подобный разговор состоялся, и надежду, что обе стороны услышат друг друга. Наталья Викторовна предложила создать при медицинских учреждениях попечительские советы и пригласила всех желающих камчатцев стать помощниками, в частности, онкологического диспансера. Пациенты жалуются на взятки, например, а помочь в выявлении факта отказываются, отметила Наталья Викторовна. Она предложила вместе искать пути решения проблем, а также повышать общую культуру, чтобы искоренить хамство, которое цветет буйным цветом не только среди медработников.
- Если тот анализ, который будет проведен с участием эксперта, покажет, что смерть младенцев произошла по причине неквалифицированных действий медиков, это станет поводом для серьезных расследований и организационных выводов, - подвела итог Ирина Унтилова. – Мы не защищаем честь мундиров, мы хотим принципиально разобраться в ситуации. Думаю, что здесь мнения совпадают.
Мы будем держать вас в курсе развития событий.
Эмма КИНАС