Директор музыкальной школы – опус особенный. Полный арсенал музыкальных, культурных, предпринимательских и, что не менее важно, человеческих представлений обязательно должны присутствовать в партитуре его личности. Плюс печать ответственности, неизбежно проступающая на фоне исторического момента! В эпоху тотального заимствования способность импровизировать, создавая оригинальные идеи, удивительный дар. А умение расставлять акценты, сохраняя лучшее вопреки моде на подмену понятий, – талант воистину редчайший!
Человек, соединивший в себе все необходимые для современного руководителя качества, – уникальный, поняли мы, едва переступив порог детской музыкальной школы №5. Знакомство с ним – радость и большая удача. Это как слушать Эдуарда Артемьева – классика и одновременно неугомонного экспериментатора. Кстати, одного из любимых авторов Анны КРАВЧЕНКО, директора ДМШ №5, заслуженного работника культуры Российской Федерации и просто исключительно творческого, неравнодушного человека.
Уже в ходе интервью с этим директором стало ясно: ни о каких рубежах и итогах в канун дня рождения говорить не получится. Потому что до сих пор, несмотря на обилие формализованных процедур и административного бумаготворчества, заполняющих помимо прочего ее рабочий день, героиня сохранила удивительную способность – чувствовать эстетику момента и мыслить музыкальными образами:
– Детство?.. Ну, это, наверное, Шуберт.
И разговор сразу перекинулся в начало 1950-х. Удивительная атмосфера только что созданной на Камчатке геологической службы… С хлопотами разрастающегося на глазах поселка геологов в Сероглазке, с интеллектуальными дискуссиями, вольнодумством постсталинской эпохи и удивительными музыкальными вечерами, которые устраивали выпускники Ленинградского горного института – российской кузницы технической интеллигенции. Отец Анны Кравченко Дмитрий Евгеньевич Саватеев – фигура в камчатской геологии легендарная. Но, как выяснилось, одновременно еще и очень музыкальная.
– Инженеры-геологи той волны вообще были очень разносторонне образованы. Практически каждый, как и мой папа, умел играть на нескольких инструментах. Мама моя, Лариса Ивановна, после нашего с сестрой рождения полностью посвятила себя семье. Но энергичная и инициативная от природы она успела многое: и в зенитных войсках послужить, и на краю света в геологической партии поработать. Она хорошо пела, и отец всегда аккомпанировал ей на фортепиано или гитаре. Да не что-нибудь! Звучали романсы и даже арии из опер.
– Может, виной тому и польские корни? Ведь семья отца из Польши в Петербург перебралась?
– Да, папа был воспитан в среде царского офицерства, и абсолютный слух имел от рождения. Поэтому, когда у нас в поселке начался бум на музыкальное образование, он добровольно прошел стажировку на ленинградской фабрике «Красный октябрь», помогал настраивать инструменты всем соседям.
– Что совершенно не мешало ему занимать ответственную должность в геологии, работать много и продуктивно…
– И быть к тому же идеальным отцом! Ему, кстати, очень нравилось, когда я играла, и он мечтал, чтобы моя жизнь была связана с музыкой. Особенно он любил знаменитый экспромт Шуберта. Вообще, мы ощущали себя в поселке такой одной большой дружной коммуной! И семья моя – как продолжение этой коммуны – была большая, хлебосольная. Кроме нас с сестрой, в доме еще и племянники жили (их родителей рано не стало). И когда умер папа…
– Это случилось…
– В 1968-м. На следующий день после введения танков в Чехословакию. Думаю, он, просто не смог этого пережить. Для всей демократически настроенной геологии это была трагедия. Но нам тогда пришлось особенно тяжело. Мне было 14, когда семья буквально осталась без средств к существованию. Поэтому, поступив в музыкальное училище, я сразу пошла работать в детский сад музыкальным работником.
– То есть в музыку, как папа и хотел?
– Да. Но тут я бы отметила влияние другого человека – пианиста и преподавателя музучилища Валерия Тумило. Однажды он пришел к нам в музыкальную школу и своей интеллигентностью, московским шармом и, само собой, талантом просто очаровал всех нас!.. До этого момента я, честно сказать, не связывала свое будущее с музыкой. Одновременно занималась танцами, и любила это уж точно не меньше. Но вот вам, пожалуйста, роль личности конкретно в моей истории. Вообще, моя судьба – это люди, окружение. Точно могу сказать: меня сделала среда. А я только, знай, поспевала.
Хотя Анины способности отмечали еще в музыкальной школе (в частности, ее замечательный педагог Александр Терехин), настоящее профессиональное погружение в культурное пространство, пожалуй, случилось уже в годы студенчества. Еще бы! Любой выпускник музыкального училища тех лет подтвердит: атмосфера в камчатском храме искусств тогда была особенная. Молодые, прекрасно образованные и бесконечно увлеченные своим делом специалисты открыли для молодежи на краю света огромный прекрасный мир большого искусства. Владимир Полутов, Ольга Девликанова, Людмила Майфет, Ольга Савостьянова, Тамара Котомина, Роман Опанащук… Что не имя – отдельная творческая история, за каждой фамилией – своя стройная система культурных представлений.
– Причем это были люди, которые жили не своей жизнью, а нашей. Мы, правда, этого тогда не понимали. Просто занимались своими обычными (как нам казалось) студенческими делами, не отдавая себе отчета в том, как бережно, но настойчиво опекали нас эти прекрасные педагоги! Атмосфера была самая непринужденная. Просто вся жизнь – как один музыкальный момент! Мы часто засиживались дома у Полутовых, слушали музыку, пили вкусный чай… Проигрыватели тогда были редкостью, хорошая пластинка – роскошь. Ну вот, мы слушали, а они нам тем временем рассказывали об исполнительской манере музыкантов, открывали новые имена, что-то дарили, погружали в удивительный мир импрессионизма – мы ведь тогда очень мало знали и почти ничего не видели.
– И какие музыкальные ассоциации связаны у вас с этим периодом?
– Очень много! Причем музыкальные воспоминания тесно переплетаются с какими-то уроками человечности. Вот, например, Рахманинов. На последнем курсе я учила его 2-й концерт для фортепиано. Помню, занимаюсь вечером, заходит женщина-педагог – не знакомая мне, но уже, видимо, с хорошим стажем – и восхищенно так говорит: «Ой, как у вас пальчики бегают!..». Я тогда подумала: «Ну и что тут такого особенного?..». И только спустя годы говорю спасибо этой даме и собственной судьбе за поддержку. За то, что были в моей жизни вот такие люди, которые умели подбодрить искренним комплиментом, а если надо, и направить доброжелательной критикой. Как, например, это делал замечательный пианист и педагог Владимир Юрыгин. А некорректные, чересчур рьяные выпады могут только «подрезать крылья».
– И у вас такое бывало?
– Конечно! И рыдать приходилось из-за несправедливых, на мой взгляд, придирок. К счастью, в таких ситуациях рядом всегда оказывались коллеги-пианисты, да и хорошего все равно было намного больше.
– Но, согласитесь, сегодня музыкальная школа и вообще культурная среда Камчатки несколько иная?
– Не спорю. Хотя, создавая изначально свой класс, а потом и формируя коллектив школы, ориентировалась именно на тот образный слепок училищных воспоминаний. Мои ученики не просто «приходили на урок». Они всегда были у меня дома, занимались поочередно, слушали музыку, что-то пекли на кухне. Знали моих детей, мужа, кота.
– И как к этому относился кот?
– Млел потихоньку.
– Муж тоже млел?
– Не уверена, но я никогда не слышала от него что-нибудь вроде: «Вот, опять твои ученики тут под ногами путаются...». Наоборот, о такой поддержке и понимании со стороны второй половины можно только мечтать. К тому же раздражаться ему особенно и некогда было – слишком уж много своих дел. В общем, мне очень повезло. А может, разница в 12 лет (кстати, как и у моих родителей) оказалась магической…
– И от такого-то счастья – в директора? Зачем?
– Скорее, именно поэтому… Мне было странно видеть, как в музыкальную школу стали приходить молодые преподаватели, которые не вкусили той атмосферы и совсем иначе относятся к делу. Нередко они словно и не знают, какой любовью и вниманием к ученику может быть наполнен процесс обучения. И моя самая большая директорская гордость – это…
– …грандиозный ремонт школы?
– Да ну, что вы! Ремонт – это, конечно, победа над серостью и убожеством, большая удача для руководителя. И спасибо всем, кто помог мне осуществить этот проект. Но главное завоевание – это люди! Считаю, что за время директорства, начиная с 1997-го года, потихоньку мне удалось создать удивительный современный коллектив единомышленников, где каждый – личность. И я уверена как никогда: сначала ученик должен полюбить педагога. Только тогда можно ждать от него успехов и добиваться результатов.
Ну, а чисто технически мое директорство – это тот же случай. И люди, конечно. Мне посчастливилось работать с такими директорами, как Клавдия Гуменюк и Ольга Мунова – менеджеры с большой буквы. Они научили меня добиваться своей цели и, если надо, стучаться во все двери. Заряженная их энергетикой, я не боялась ходить по инстанциям, выбивая помещения для школы. Поэтому неудивительно, что после бесконечных перетасовок из филиала в самостоятельную школу и обратно коллектив именно мне доверил обратиться к руководству для окончательного решения вопроса. А там уже меня просто поставили перед фактом: «Да, экономически и идеологически школа на «БАМе» должна быть независимой. Надо наводить порядок, вот вы этим и займетесь». Так, одним приказом школа обрела самостоятельность и директора в моем лице.
– И потекла сама собой жизнь администратора… Или все же драма в стиле близкой вам 6-й симфонии Чайковского присутствовала?
– Все было! Мне повезло в том смысле, что именно с 1998 года пошел вал новой профильной документации, и я втягивалась в эту работу постепенно. Спасибо, кстати, и нашему учебно-методическому центру, который регулярно проводит учебу для директоров, и Иветте Григорян, директору 3-й музыкальной школы, к которой поначалу я частенько обращалась за советом. Но и казусов в работе «молодого директора» (как меня называли в управлении еще лет 10 после назначения) и конфликтов (когда уже по должности пришлось оценивать работу коллег) было хоть отбавляй…
– Ну, что-нибудь в моцартовском стиле, пожалуйста…
– Расскажу один смешной случай еще до моего назначения. Мэром Петропавловска тогда был Задорожный. И вот я записалась к нему на прием, рассказала, как мы работаем, не считаясь с личным временем, сколько концертов даем, какие результаты имеем... Он выслушал: «Так о чем вы просите?.. О помещениях?.. Да чего там! Давайте, мы вам отдельную школу построим, а?». Я, с замиранием сердца: «Давайте…». «Ну, вот и договорились: приходите завтра, будет решение». А уже на следующий день… его сняли. Видимо, заранее зная о своем увольнении, он просто подшутил над наивной девочкой. Жестоко, по-моему, но это тоже стало мне хорошим уроком на будущее.
Конечно, той наивной девочки больше нет. Но разве не самоирония – проверенный рецепт молодости? И, присоединяясь к поздравлениям в честь кругленькой даты (а их в эти дни будет без сомнения огромное количество), каждый, наверняка, скажет о чем-то своем самом главном.
Коллеги-директора, к примеру, обязательно напомнят о масштабном административно-хозяйственном проекте Анны Дмитриевны – капитальном ремонте музыкальной школы. Потому что суть грандиозной перестройки не ограничивалась переносом стен. Под аккомпанемент отбойного молотка тогда случилось чудо – качественное переосмысление творческого пространства, в котором на самом деле и должны существовать современные дети.
Подчиненные – ночью разбуди! – сразу навскидку назовут множество успешно реализованных творческих проектов, авторство, а нередко и исполнение которых принадлежит директору. Анна Дмитриевна создала несколько сценариев городского праздника детского творчества «Хрустальная нота», является автором и ведущей крупных тематических программ: «К 150-летию обороны Петропавловска», «От чистого истока», «Флаг, герб, гимн Камчатки», «Творчество земляков». С ее легкой руки в разные годы осуществлялись (а многие не утратили своей актуальности и сегодня) такие проекты, как «Музыкальная школа – детским домам», театрализованная студия «Сказка», университет культуры для родителей, «Клуб любителей музыки», что уже давно сформировало имидж школы как постоянно действующего центра духовного и культурного развития. Благодаря ее настойчивости в школе появилось отделение национальной хореографии. А личное участие Анны Дмитриевны в городском смотре-конкурсе «Вдохновение» и концерте «Горячее сердце мое прими, Петропавловск-Камчатский!» помогло состояться этим замечательным событиям на высоком профессиональном уровне.
Выпускники Анны Дмитриевны наверняка вспомнят организованные любимым преподавателем вечера встреч, а кто-то обязательно порадуется и успехам ее учеников, начиная с Лены Терентьевой – лауреата 1-й премии областного конкурса «Юные музыканты».
Друзья, конечно, имеют право на семейные отступления. Поэтому непременно удивятся, как, несмотря на перегруженность, именинница находит время позаниматься с внуком Лешей на аккордеоне и вырастить на своей даче помидоры: «Потому что Валера (а для нас всех – почетный горожанин, музыкант, писатель и фотожурналист Валерий Кравченко) их очень любит…». А еще уделить время дочери («моей удивительной мамочке Аленке»), внуку Теме и обменяться энергией со своим сыном Димой, композитором, звукорежиссером и автором гимна города, с которым у Анны Дмитриевны просто, как она признается «взаимопонимание на космическом уровне».
Ну, а кому как не руководству города и края знать о высокой финансово-хозяйственной эффективности школы, укреплении материально-технической базы учреждения, увеличении контингента школы. А еще о том, насколько фанатично Анна Дмитриевна старается даже статистические таблицы скупых отчетов наполнить сведениями о живом творчестве своего коллектива с обязательным указанием фамилий преподавателей, причастных к нему.
Будут в этот день, конечно, и деловые адреса, где еще раз промаркируют основные пункты официального признания работы директора 5-й музыкальной школы. Среди них: почетная грамота Министерства культуры РФ и Российского профсоюза работников культуры, почетные грамоты градоначальника Петропавловска и губернатора Камчатской области.
И все же:
– Анна Дмитриевна, а о чем бы вы сегодня попросили мэра? Коль скоро школа ваша и так уже расцвела и расширилась…
– Знаете, я хорошо помню, с чего все начиналось – с трех небольших кабинетов. И я благодарна за все, что есть сейчас. Но всегда хочется большего. Так уж я устроена. Да и время диктует свое. Сегодня приходится много думать о том, чтобы обеспечить детям безопасное пространство. К примеру, оснастить школу видеонаблюдением. Хотелось бы увеличить контингент школы и расширить перспективы фортепианного отделения. Мечтаю создать комплекс раннего эстетического развития. Но для этого нужно иметь площади – целый специализированный блок. Смешно сказать, но ведь еще совсем недавно у нас даже учительской не было! Зато теперь, когда она есть, я мечтаю о специально организованном пространстве для психологической разгрузки преподавателей. В крупных городах такие комнаты, где каждый ненадолго может расслабиться, уйти в себя или в любимую музыку, уже норма.
– И в какую музыку предпочли бы тогда погрузиться вы?
– Не знаю. Всегда хочется открыть для себя что-то новое!
Наталья ГОНЧАРОВА