Свидетельство о регистрации
ЭЛ № ФС 77-84799 от 3 марта 2023 г.

Эпоха Инвалидной улицы

19:00
2918

Казалось бы, сугубо частный случай… редко где может случиться такое, что инвалид-сапожник, не умеющий ходить, и слепая девочка-сирота могли встретиться и полюбить друг друга. Может быть, это фантазия автора, а может, и нет. Но именно это событие является основой сюжета пьесы Натана РОЗНЕРА «Баллада Инвалидной улицы», которую играют в Камчатском театре кукол.

Все начинается почти как водевиль: встречаются две подружки Сара Цукерман и Роза Хофман и за обычной беседой неожиданно приходят к мысли, что инвалида-сапожника Буку Фурмана необходимо срочно женить. Тут же приходит на ум имя будущей невесты, слепой девушки Цили, которая живет в приюте в соседнем городке.

Сказано – сделано, всей Инвалидной улицей уговорили одинокую Голду сыграть роль бабушки Цили и пригласить ее к себе с целью знакомства с Букой. Ну и дальше в двух словах: знакомство, свадьба, война. В общем-то, весь сюжет. Но каким-то образом эта нехитрая пьеса смогла уместить в себе целую эпоху. Причем, казалось бы, все действо почти до самого конца развивается, как водевиль, с песнями и танцами… и происходящее на сцене не должно восприниматься всерьез… Ну о чем серьезном могут говорить давние подруги Сара и Роза, как ни о бытовых проблемах и личной жизни соседей? Они подначивают друг друга, пикируются с другими жителями Инвалидной улицы.

Все это обычная, исключительно мирная, провинциальная жизнь. Да вот только сквозь юмор нет-нет да и проскакивают грустные и серьезные нотки. Так ненароком раскрывается искренняя любовь Мордэхая Хофмана к своей жене Розе, выясняется история этой любви, противостояние соперников Сруля Герц-Зингера и Мордэхая. Оказалось, что, прожив много лет, эти два почтенных джентльмена до сих пор помнят даже детали своего детства и юности и не забыли, кто кому и что был должен… И что доктор Сруль Герц-Зингер, может быть, только из любви к Розе не уехал из родного городка, хотя она уже давно и безнадежно для него замужем за его другом Мордэхаем.

В спектакле куклы используются только в роли сапожника Буки Фурмана и Цили. Они общаются в декорациях городка, расположенных на заднем плане сцены. Остальные артисты играют вживую. Однако этот расклад никак не влияет на восприятие событий, происходящих на сцене, и как бы усиливает различие между большим миром здоровых людей и двумя, казалось бы, чахлыми ростками человеческого рода.

Однако никто здесь ни над кем не показывает преимуществ: все равны, а Буке и Циле выказывается исключительно доброта и забота. Даже в самые интимные моменты… И эти моменты вполне пристойно смог описать автор, а актеры также без излишних намеков и скабрезности воплотить на сцене.

Вот и доктор Сруль смог помочь Буке справиться с очень опасной ситуацией, которая могла бы довести его до самоубийства… Все в этом случае кончилось хорошо… Была брачная ночь, любовь и семейная жизнь.

В спектакле задействован весь состав театра, много персонажей, и каждый из них добавляет определенную деталь в общую картину происходящего, яркую деталь. Самая красивая девушка на улице Эстер Кацман сияет и обращает своей красотой на себя внимание, Яша Бадхен, продавец подержанных глобусов, отпускает шуточки и поет песни, многодетная мать Билха вся в заботах о том, как накормить свою семью… Даже немецкий офицер, который появляется в самом конце спектакля к празднику 1 Мая, вполне органично вливается в атмосферу дружбы всех народов. Эти роли эпизодические, но они сливаются в общую атмосферу, и как маленькие кусочки пазла складывают большое полотно произведения. Каждый на своем месте.

Трагедия сначала потихоньку проникает в водевиль в образе немецкого офицера. И казалось бы, чего тут такого страшного: офицер приехал в городок в дружественную страну познакомиться с обычаями местного населения на 1 Мая. Но и в зале, и на сцене знают, чем это кончится. А дальнейшие несчастья нарастают как снежный ком. При родах умирает Циля, Бука после этого тяжело заболел, и ребенка выкармливает названная бабушка Голда. Потом на весь беспечный мирок Инвалидной улицы и на всю страну беспощадной лавиной обрушивается война, и смертельно больного Буку Фурмана немецкие солдаты убивают прямо в его подвале. Голда с 4-месячным Исааком успевает эвакуироваться от фашистской нечисти. Мордэхай Хофман и его жена Роза погибают от осколков немецкой бомбы, и в последнюю минуту Мордэхай прикрывает жену своим телом… Мир рушится.

Но не все так плохо. Маленький Исаак остался жив, он вырос, женился, хорошо устроился в жизни, у него шестеро детей. Бабушка Голда дожила до преклонных лет и умерла в конце прошлого века. Остался живой после огнива войны Яша Бадхэм и доктор Сруль Герц-Зингер. Осталась и Инвалидная улица. Жизнь продолжается.

В финальной сцене спектакля Исаак Фурман возвращается на место рождения – Инвалидную улицу, где рос большой платан, которого уже многие годы нет и который он не мог запомнить по причине своего малого возраста. Но он все равно остался в его памяти через память Голды. Остались в памяти и его мама с папой, несчастные Бука Фурман и Циля, два сердца, соединенные вместе любовью и преданностью, не сумевших противостоять смертельным испытаниям, выпавшим на их долю.

Удивительную реальность восприятия происходящего на сцене сумел создать режиссер и актерская труппа. Может, это еще и от того, что в театре относительно небольшой зрительный зал, а когда сидишь близко к сцене, то вообще получается, что ты становишься участником происходящих событий. Да и актеры частенько спускаются со сцены ближе к зрителям. В общем-то, получается, что ты окунаешься в атмосферу Инвалидной улицы буквально с первых же реплик актеров. И так весь спектакль. А еще Яша Бадхен учит зрителей песне про Инвалидную улицу…

Много в спектакле сцен, которые скопированы прямо из нашей жизни: бытовые диалоги женщин, женские и мужские секреты… Но как-то одна из картин отпечаталась у меня в памяти своей привычностью, обыденностью. То есть, вся труппа с удивительным вниманием слушает маленькую девочку, которая играет на скрипке свои первые аккорды (вряд ли такая сцена была в авторском сценарии). Все замерли с умильными лицами, а девочка извлекает из музыкального инструмента звуки, очень похожие на вопли кошки, которую тянут за хвост… После окончания издевательства ребенка над скрипкой все аплодируют, а Яша Бадхен радостно целует девочку в макушку... Такое было 100 лет назад, есть сейчас и будет существовать еще через 100 лет.

Какое-то странное чувство остается после просмотра спектакля: вроде бы и сюжет незатейливый, и весело все поначалу и беспечно, но все время откуда-то возникает мысль о Родине, об Отечестве, о своем месте в этой непростой жизни. Начинаются сравнения себя с героями пьесы… и эти сравнения оказываются не в твою пользу… Что было на сцене… и что пережил ты? Как-то неловко становится… неуютно… А можно же что-то сделать хорошее… не себе, а кому-то другому… Просто сделать, и все! Не прося ничего взамен… Грустно становится как-то и слезы наворачиваются на глаза.

И еще о родине. Не ручаюсь за точность, но в одном своем монологе ветеринар Аврум сказал: «Меня дети уже давно зовут переехать отсюда. Но как же я смогу уехать, если здесь похоронена моя Сара?..» Видимо, все-таки родина – это не место на карте. Родина – все же в душе, там, где ты нужен и считаешь себя на своем месте. А таких Инвалидных улиц, как описал автор, в нынешней России, да и во всем мире, наверное, сотни или даже тысячи. У каждого человека в жизни или была, или все еще есть своя Инвалидная улица.

Наша улица старинная, не короткая, не длинная.

И живет на этой улице весь еврейский наш народ.

Не широкая, не узкая и всего отчасти русская,

Но зато на этой улице моя бабушка живет…


Сергей ТУРКОВ

Эпоха Инвалидной улицы 0Эпоха Инвалидной улицы 1Эпоха Инвалидной улицы 2

Делитесь новостями Камчатки в социальных сетях:

Нет комментариев. Ваш будет первым!
Используя этот сайт, вы соглашаетесь с тем, что мы используем файлы cookie.