Он даже в детстве никогда не испытывал страха высоты. Снега у нас всегда было в изобилии, и вместе с друзьями, как и многие другие камчатские дети, они состязались в том, кто куда выше залезет и сиганет оттуда в сугроб.
– Однажды пошли мы с папой гулять у подножия Никольской сопки, а папа выпил пива – и не уследил. Я, маленький совсем, забрался на скалу, а когда понял, что не могу слезть, было уже поздно... В общем, отлежал в областной больнице со сломанной ногой.
Изначально наш герой очень сильно хотел быть пожарным, поскольку дядя его был начальником 1-й части на Ленинградской улице, и несколько лет подряд, в 2013–2015, мальчик проводил там каникулы под прозвищем Сын полка. Мечтал связать с этой профессией всю свою жизнь и потому планировал поступать в иркутское училище. Но не прошел по зрению, получив настоящий шок: пропадал потенциал, желание заниматься в жизни чем-то необычным.
В итоге так все и вышло. Знакомьтесь: Сергей Соценко – известный всему городу непоколебимый «субарист», меломан и альпинист. В том числе – и промышленный.
«Умный в гору не пойдет» – это миф!
– Так получилось, что я стал общаться с бывшими альпинистами, старше меня, строившими отношения с горами в походном стиле, без экстрима. Поднялся с ними первый раз на Камчатский камень. Потом другой, третий – и подумал: замечательно! Пригласили на восхождение на Вилючинский, а я по неопытности отправился в кроссовочках, по-пижонски так, словно по улице прогуляться. Но все-таки залез вместе со всеми, поразив компаньонов, безо всякого снаряжения, хотя и промок насквозь, и замерз. И подумал про себя: «В жизни больше в горы не пойду!»
Через неделю-две вспоминалось уже лишь хорошее, интерес не угас, и я вернулся к этому делу, но стал ходить в горы сам по себе. Однако хватило ума быстро осознать, насколько это небезопасно, и я решил получить о своем увлечении максимально точные знания. Стал читать специальную литературу по альпинизму, понимая, что самоучкой стать сумею, но потеряю при этом огромный пласт знаний.
Чтобы не изобретать велосипед и стать экспертом в этой области, в 1999 году пришел в альпклуб «Кутх», где моим наставником стал Александр Биченко. Вскоре стал показывать результаты – много что узнал, научился вязать альпинистские узлы. Снаряжения тогда у меня не было, потому приходилось придумывать его самому: у меня были самодельные кошки, спусковое устройство «восьмерка» для пропуска веревки – сварил его себе из разных обрезков металла и колец, когда работал на ТЭЦ-1. Она поразила тогда всех, кто ее видел! До сих пор хранится у меня в гараже как реликвия, вызывающая приятные ностальгические воспоминания...
Фанатизма никогда не было. Я поставил себе целью получить второй разряд и на этом остановиться, поскольку развиваться хотел не только физически: постоянно существовали интеллектуальные и духовные потребности и им надо было уделять больше времени. Поэтому связывать жизнь с альпинизмом я не собирался – он должен был стать чем-то вроде ароматной приправы к основным блюдам. К тому времени уже достаточно развилась коммерческая составляющая альпинизма, и Александр Николаевич пригласил меня сводить в горы несколько групп, то есть заняться любимым делом, зарабатывая при этом на хлеб, так что я с удовольствием повел туристов вверх.
Кто над нами вниз ногами?
Параллельно с восхождениями Биченко пригласил Сергея подзаработать иным способом, но это уже было связано с висением не на скалах, а на стенах: технические заказы, при выполнении которых оказались нужны навыки альпиниста. И вот здесь Соценко задумался: ведь это специальность, которая требует от него всего, чему он научился в горах, но при этом приносит удовольствие и дает возможность пропитания. И потому на эту работу можно ходить, почти как в горы! Такое сочетание хобби и профессии приносит чувство полной самореализации, удовлетворение от того, что делаешь. Именно этим путем Сергей и пошел...
– Стартовые заказы были достаточно просты, главная сложность заключалась в том, что все это я делал впервые в жизни. Многих нюансов я на тот момент не знал, так что мозг просто закипал: приходилось самому находить решения тех или иных прикладных задач. Но опыт накапливался: кроме собственного я использовал приемы коллег по цеху или находил что-то полезное в Сети. Снаряжение на первых порах было практически самопальное, но со временем и прогрессом все наладилось и здесь, так что подход сегодня совсем другой – исключительно профессиональный.
Один из самых сложных заказов пришелся на 2006 год: мы с моим соратником Сергеем Мартюховым крыли крышу на доме одного из крупнейших чиновников Камчатки. Макушка оказалась крутой в самом прямом смысле – практически стреловидной с наклоном свыше 45 градусов, да еще большой высоты. Здание к тому же в 4 этажа, так что в общей сложности оказалось метров 25. Металлочерепицу завезли с материка, у нас такой еще никто не знал: сборная, укладывается по чуть-чуть, чешуйка к чешуйке. Неудивительно, что до нас уже три компании отказались браться за это дело: ни краном, ни автовышкой подобраться нельзя. Оставалась одна спасительная соломинка – промальпинисты!
Цепляться было практически не за что, но мы придумали выход: сплели паутину из огромного количества веревок – скосов, фалов, канатов, чтобы везде по кругу была какая-нибудь возможность зацепиться, и накрыли ей дом, а потом и черепицу уложили. Скажу честно: было страшно. Но в итоге вместе с удовлетворением от сделанного пришло понимание своих профессиональных способностей и возможностей, так что этот заказ стал особенным, поворотным в моем призвании. Потом опыт только рос, страх уменьшался и задачи перестали казаться трудными или невыполнимыми.
Среди прочих крупных заказов – 10 вышек-громоотводов, каждая 34 метра высотой, и мы все их покрасили. То же самое сделали с несколькими башенными кранами, причем, чтобы было удобнее красить стрелу, мы просили крановщиков задрать ее максимально вертикально. Высота просто невообразимая! А когда поднимается ветер и кран начинает раскачиваться, ощущения становятся особенно острыми... Успокаиваешь себя простой мыслью: «Он качался до тебя – и после тоже будет, а тебе работу надо сделать».
Покраска корабельных мачт – совсем другая история: обычно для этого вокруг них строят леса, и дело это трудозатратное и не быстрое. А те, кому срочно, бегут к нам, чтобы поскорее, без лесов... Вот мы и висим на веревках, как когда-то наши прадеды на вантах, малярничаем.
Приводили в надлежащий вид мостовые краны в цехах обеих ТЭЦ. На 2-м каскаде Толмачевской ГЭС накрывали стальной паутиной огромный скальный откос – с него на основную дорогу постоянно валились осыпи. Постоянно снимаем и вешаем рекламные баннеры на высотных зданиях, например на «золотом» небоскребе возле порта. На другой многоэтажке ремонтировали кровлю над балконами, сделали по кругу гидроизоляцию всего 16-го этажа. Стена там 50 метров, но привыкаешь...
...И молимся, чтобы страховка не подвела
– У меня нет ложного чувства безопасности, губящего в любом экстриме как новичков, так и бывалых. Приходится постоянно тренироваться, в том числе и на скалах Халактырского пляжа. На небольшом расстоянии от земли провоцирую самые разные ситуации, учась выходить из них, убеждаясь в надежности снаряжения. Я всегда тщательно страхуюсь, поскольку очень ценю жизнь, и использую в работе и двойную (стандарт безопасности), и тройную веревку. А когда ты уверен и в «снаряге», и в себе, чувство безопасности настоящее.
У нас вообще оборудование гораздо серьезнее, чем альпинистское. Детали стальные, с многократным запасом прочности, как положено и в промальпинизме, и при проведении спасательных работ, где стандарты и требования гораздо выше, чем к обычному горному снаряжению, сделанному по понятным причинам из алюминия, дюраля или каких-либо других легких сплавов.
Здесь напряжение и сложности связаны не только с мышечными усилиями: покраска промышленных объектов напрямую связана с нешуточной химией. Даже зачищая стену или мачту «болгаркой», надо себя изрядно потратить, ведь работаем мы качественно, на совесть. А потом начинаешь красить – и вместо искр на тебя летят брызги из пистолета высокого давления. Необходимо тщательно защитить лицо, шею, руки и особенно глаза, так что в респираторе, бандане и повязке с узкой прорезью для глаз сходство со Спайдерменом (или Человеком-невидимкой) увеличивается колоссально. Кожу, в том числе на веках, необходимо густо мазать жирным кремом или растительным маслом, чтобы краска не въелась и потом легче смылась. Из-за этого мне пришлось избавиться от очков и сделать операцию по удалению близорукости.
К сожалению, среди заказчиков в целом отношение такое: «Слазьте и по-быстрому почините и покрасьте. А как вы это сделаете – мне по барабану». К тому же постоянно тормозят с оплатой, несмотря на то, что видели, какими усилиями дался конечный результат. Зато простые люди относятся к нам с уважением. Работаем, к примеру, на жилом доме по какому-то заказу, другие жильцы видят эффект – и спрашивают, не можем ли мы им помочь. Следом другие: «А нам вот это нужно сделать! И вон то...» В течение дня заявки накапливаются, и в итоге трудимся в интересах всего дома.
Лучше гор могут быть... и не горы
Соценко покорил все домашние вулканы, а на севере – Ключевской, Безымянный, Толбачик. Первым за пределами полуострова стал Эльбрус. Вторым – Килиманджаро. Путь занял неделю: подниматься быстро на эту удивительную гору нельзя – высота без малого 6 000 метров, нужна постоянная адаптация к высоте и давлению. С вершины видно Индийский океан, и Сереже на миг показалось, что стоит он на Козельском вулкане и видит Халактырский пляж...
Но все же главная его победа сегодня, наверное, в том, что ему удалось покорить неприступное доселе сердце прекрасной Елены – «альпинистки-скалолололлазки» и горнолыжницы. Они встретились в горах, в них же узнали друг друга предельно верно и сделали единственно верный выбор. Теперь им предстоит непростое совместное восхождение длиною в жизнь. Будьте счастливы, ребята!
Герман ГОРШКОВ
