На Камчатке подходит к концу лососевая путина – 2016. О том, с какими показателями завершает ее наш рыбохозяйственный комплекс, об особенностях организации промысла и результатах борьбы с браконьерством на полуострове мы сегодня беседуем с начальником северо-восточного территориального управления Федерального агентства по рыболовству (северо-восточного ТУ Росрыболовства) Александром ХРИСТЕНКО.
– Александр Викторович, расскажите о ходе красной путины. Какова ее общая картина в этом году? Каких успехов удалось добиться нашим промысловикам?
– Сразу скажу, что лососевая путина в этом году на Камчатке удалась. По состоянию на 15 августа объем промышленного вылова составил 196 тысяч тонн лосося. Это приблизительно 77 процентов от общедопустимого вылова. Основной улов – это горбуша (130 тысяч тонн), остальное – другие виды лосося. Восточное побережье выловило 68 тысяч тонн горбуши, западное – 60 тысяч тонн. И на западе и на востоке в этом году рыба подходит даже лучше, чем прогнозировала наука. Почему это так? Все зависит от природных факторов. Возможно, часть сахалинской рыбы пришла к нам. Вы знаете, что к берегам Сахалина в этом году рыбы подошло меньше, чем ожидалось. Путина там не совсем удачная.
У нас все идет по плану. На прошлой неделе на западном побережье был шторм, поэтому суточные выловы там на время снизились. Как только погода наладится, вылов возобновится. Но и без этого, повторю, мы уже сейчас можем смело говорить об удачной лососевой путине. Минрыбхоз края эту информацию подтверждает. У нас осталось немного квот для доосвоения по нерке и горбуше. Останется у нас кижуч. Его не так много, квоты по его вылову будут освоены, в этом нет сомнений.
– Несколько слов об организации путины. В этом году подготовка к ней началась рано, привлекались к этому процессу все ведомства, власти края, сами рыбопромышленники. Как удалось все организовать?
– В этом году мы задолго до начала путины собирали и экспертный совет, и науку вместе с рыбопромышленниками для того, чтобы оценить обстановку и дать корректные, хорошие прогнозы. У нас это получилось, и открыли мы рыбалку вовремя. Даже старожилы говорят о том, что это произошло заблаговременно и настолько точно, что все успели подготовиться на участках. Первый толчок рыбы пропущен не был. Это очень важно особенно для восточного побережья, которое традиционно открывает промысел. Рыбаки сегодня с благодарностью говорят и нам, и правительству края о том, что все было сделано как никогда вовремя и без лишнего напряжения.
Регулирование промысла в течение путины тоже осуществлялось без сбоев. Мы принимали информацию от рыбопромышленников, держали под контролем заполнение нерестилищ и только после этого открывали реки для промысла. Естественно, что соблюдался график проходных дней. В этом году мы вместе с промышленниками планировали оказать помощь КамчатНИРО в проведении мониторинга заполнения нерестилищ. Вся эта работа была выполнена. Промышленники выделяли вертолеты для того, чтобы ученые смогли визуально в ходе облетов контролировать и мониторить подход рыбы на нерест. Облеты продолжались в течение всей путины согласно плану экспертного совета с назначением ответственных из числа рыбопромышленников за тот или иной нерестовый водоем. Наука смогла получить необходимые данные, и мы ожидаем в качестве результата этой работы более точного прогноза подходов лосося к камчатским берегам.
Надеюсь, что подобную помощь от рыбопромышленников мы получим и в следующем году.
– Без визуального мониторинга нерестилищ наука смогла бы подготовить прогноз подхода лосося на следующие годы?
– Смогла бы, но делалось бы это другим методом: анализ вылова, ссылки на данные прошлых лет и т. д. Этот метод более аналитический, чем практический. Наука и сейчас сделает прогноз, пользуясь параллельно всеми методами. Но безусловно, данные визуального мониторинга заполнения нерестилищ дают больше уверенности в точности прогноза. Все предыдущие годы наука страдала от того, что время облета нерестилищ сокращалось. Сейчас эта ситуация исправлена, за что мы рыбопромышленникам очень благодарны.
– А по другим вопросам у Росрыболовства и рыбопромышленников есть взаимопонимание? Есть тот общий язык, который позволяет вести промысел успешно, при этом сохраняя биоресурсы?
– Общий язык есть. Во всех спорных вопросах мы находим компромисс и ощущаем поддержку со стороны пользователей. Но это не значит, что мы исполняем все их желания. Мы все-таки контролирующий и надзирающий орган. Функции контроля и надзора мы исполняем в отношении всех промышленников в равной мере. Правила рыболовства никто не отменял, и их соблюдение у нас стоит во главе угла. Поэтому есть и протоколы, составленные на тех же рыбопромышленников в случаях нарушений. Это неизбежность. Но мы за время путины не столкнулись ни с одним из случаев противоборства в вопросах соблюдения правил рыболовства, в котором бы совместно не разобрались.
– Единственные, с кем, наверное, никогда не найти общего языка органам рыбоохраны, – это браконьеры. На чем были сосредоточены силы управления в борьбе с браконьерством?
– Мы в этом году ставили перед собой задачу выдавить браконьеров с антропогенных мест, то есть с тех участков на водоемах, которые приближены к городу и другим населенным пунктам. В таких местах, к сожалению, население считает возможным вести себя на реках по-хозяйски и ловить все, что вздумается, в любых объемах. Мы взяли под контроль бассейн реки Большой, ее притоки, реки Камчатка, Авача и Паратунка. Конечно, браконьерский пресс на этих реках большой! Но у нас получилось пресечь деятельность большого количества браконьеров. Труднее всего было работать на Паратунке, где способ незаконного лова – это не сети и лодки, а люди с крючками, которые ловят рыбу с берега. Здесь инспекторские группы ходили по берегам, выявляли браконьеров, изымали орудия лова. Но как только инспектор уходит, достается следующий крючок, и ловля возобновляется. А обеспечить постоянное присутствие инспекторов на берегах всей реки невозможно. Но тем не менее частое появление инспекторов и совместных групп силовиков, в которые входили представители ФСБ, погрануправления, ГИМСа, Россельхознадзора, дирекции природных парков Камчатки, дало свои положительные результаты. Все-таки, когда население чувствует и знает о том, что водоем находится под контролем рыбоохраны, промысел ведется не так активно.
Мы постепенно расширяем сферу своей деятельности по борьбе с браконьерством. Есть намерение работать по точкам скупки незаконной продукции. Ведь спрос рождает предложение: пока есть те, кто скупает браконьерскую икру и рыбу, ее будут продавать, сколько бы мы ни ходили по рекам. Ведь не секрет, что браконьерство – это не ловля для себя, это процесс зарабатывания денег. Сейчас он деформируется: торговля уходит в социальные сети, в группы мессенджеров. Работать не просто: нужна помощь других ведомств, и эту помощь мы находим. Как только продать продукцию будет некуда – и на реке браконьеров не будет, останутся только те, кто занимается спортивным и любительским рыболовством.
– Уничтожить спрос – это тяжелая задача. Ее выполнение кроме превентивных мер и карающей функции связано с пропагандой и воспитанием населения. Браконьером быть плохо – таким должен быть основной посыл пропаганды. Есть намерения заниматься еще и этим?
– Мы в ходе заседаний штабов путины говорили о том, что необходимо популяризировать бережное отношение к рыбе и ресурсам. Поэтому очень важно даже то, что наш инспектор говорит тем, у кого изымает орудия лова на реке. Инспектор тоже должен стать источником этой пропаганды. У нас есть уже случаи, когда встреченные нами в районе реки граждане с икрой сообщали о том, что нашли схрон и идут сдавать ее в полицию или готовы сдать ее нам. Менталитет менять надо – это очень сложно, но возможно.
– Александр Викторович, а это не лукавство? Не нашли, а сами наловили, но поскольку наткнулись на инспекторов – озвучивается версия «нашел – иду сдавать в полицию»…
– Может быть, и лукавство… Но мы ведь сдачу этой продукции актируем, записывая данные того, кто ее сдает. Если потом этого же человека инспекторы поймают на браконьерстве, сразу станет понятно, был ли он правдив, сдавая нам найденную икру.
– Личный состав инспекторов в управлении небольшой. Реки на Камчатке длинные. Как вам удается распределить силы для того, чтобы охватить своим присутствием все водоемы?
– У нас разные методы работы. Первый – это выставление стационарных постов с помощью рыбопромышленников. На таком посту постоянно находятся общественные инспекторы, которые следят за рекой. На воде работает группа, которая контролирует реку и получает со стационарных постов информацию и сигналы о случаях браконьерства, на которые сразу же реагирует. Второй метод – это работа на автомобиле в тех местах, где есть подъезд к реке. Если мы пускаем автомобиль с нашими наклейками по этим местам, то браконьерам невозможно ни подвести свою бригаду к реке, ни вывезти продукцию. Это в большей части превентивные меры без задержаний и протоколов, но они позволяют не пускать браконьеров на реку. Ну и третий метод – это работа по оперативной информации, когда мы знаем место, где бригада браконьерит, и выезжаем туда уже совместной с правоохранительными органами группой, которая формируется с учетом того, сколько в бригаде человек, какое у них вооружение и оснащенность. Мы совершенствуем свою работу для того, чтобы в условиях малой численности инспекторского состава повысить ее качество.
– Вы знаете о том, что губернатор Камчатского края Владимир Илюхин предложил ввести административную ответственность за транспортировку браконьерски добытой рыбы. Если эта инициатива будет поддержана и в законодательство внесут поправки, это станет для вас подспорьем в работе?
– Безусловно. Большое спасибо губернатору за эту инициативу. Сейчас такой ответственности КоАП не предусматривает. Задержав автомобиль с рыбой, мы составляем протокол, изымаем рыбу, а человек, который перевозил (он, конечно, скажет, что нашел ее) наказания не несет. Как он ее добыл – доказать невозможно, если он сам не признается в том, что взял у браконьеров, и не покажет на них. Если будет предусмотрено наказание за перевозку такого улова, результативность нашей работы возрастет.
Ведь главное для нас – это сохранить запасы камчатского лосося. Для этого мы готовы работать в разных направлениях. Сегодня, подводя предварительные итоги лососевой путины 2016 года, я хочу выразить благодарность за ее подготовку и организацию Федеральному агентству по рыболовству и всем нашим подведомственным организациям: КамчатНИРО, Севвострыбводу, КамчатГТУ... Отдельное спасибо рыбацкому сообществу за взаимодействие и помощь. Мы уже начали готовиться к путине следующего года, которая, надеюсь, будет не хуже нынешней.
Беседовала Светлана СОЛОВЬЕВА
Путина-2016 на Камчатке удалась. Рыбопромышленники регулированием промысла остались довольны. По состоянию на 15 августа объем промышленного вылова лосося составил 196 тысяч тонн.
Сфера деятельности по борьбе с браконьерством расширяется. Есть намерение пресечь работу точек, скупающих незаконную продукцию. Ведь пока есть те, кто скупает браконьерскую икру и рыбу, ее будут продавать, сколько бы инспекторы ни ходили по рекам.
