Камчатский энергоатом: мифы и реальность

Примерно с 2012 года в интернете на разных форумах стала появляться фотография странной большой гусеничной машины с похожей то ли на гроб, то ли на железнодорожный вагон массивной надстройкой на фоне пейзажа, напоминающего камчатский. Во всех случаях под фотографией стояла подпись «Машина комплекса ТЭС-3 на Камчатке. 1988 г.» или «Первая в мире передвижная крупноблочная атомная электростанция ТЭС-3 малой мощности. Камчатка. 1988 г.». На одном из форумов утверждалось, что на фото показан процесс транспортировки комплекса ТЭС-3 в район п. Ключи на Камчатке с целью обеспечения энергоснабжения испытательного полигона «Кура». Таким образом, родилось тиражируемое мнение, что для энергоснабжения на Камчатке уже использовалась атомная энергия.

ТЭС-3: СССР впереди планеты всей

В 1950-е годы, когда зарождалась атомная энергетика, появлялись невероятно смелые идеи. Одна из них - сделать самоходную атомную электростанцию для работы на Крайнем Севере.

В 1955 г. первый заместитель министра среднего машиностроения СССР Ефим Славский посетил ленинградский Кировский завод. В беседе с директором ЛКЗ И.М. Синевым впервые и прозвучало предложение о разработке мобильной атомной электростанции, которая могла бы питать электроэнергией гражданские и военные объекты, расположенные в отдаленных районах Крайнего Севера и Сибири.

В недрах Министерства среднего машиностроения (так по соображения секретности именовалось тогда Министерство атомной промышленности) была создана программа и в1957 г. КБ Кировского завода в Ленинграде получило заказ на создание шасси и других систем опытной передвижной АЭС, предназначенной для снабжения электроэнергией отдаленных районов Дальнего Востока, Севера и Сибири.

Уже в 1960 г. на свет родилась первая в мире передвижная крупноблочная атомная электростанция ТЭС-3 (транспортабельная электрическая станция) малой мощности, которую и сегодня многие по праву считают шедевром машиностроения.

В качестве базы был использован чрезвычайно надежный тяжелый танк Т-10. Но его ходовая часть подверглась существенным изменениям в связи со спецификой нового объекта. Танк Т-10 имел боевую массу 51,5 тонны, а масса ТЭС-3 достигала 90 тонн. Поэтому была разработана специальная более широкая гусеничная лента, а количество парных опорных катков увеличено с 7 до 10 по каждой стороне.

Передвижной комплекс ТЭС-3 монтировался на четырех гусеничных шасси. На первой машине был установлен ядерный реактор с обслуживающими работу системами, на второй - парогенераторы, компенсатор объема и циркуляционные насосы для подпитки первого контура, на третьей - турбогенератор, на четвертой - центральный пульт управления АЭС. Мощность этой малой передвижной крупноблочной атомной станции составляла 1,5 мегаватта. Срок службы на одной загрузке - до года, вес одного самоходного модуля - 90 тонн (всего модулей было 4).

В 1961-1965 гг. эта установка успешно отработала весь цикл испытаний и опытной эксплуатации. В 1965-м ТЭС-3 остановили и вывели из эксплуатации, а в 1969-м полностью законсервировали, так как в Минобороны и Минэнерго посчитали, что такие станции не нужны.

А вот далее начинается интересное. В ряде публикаций из одного источника в другой кочует вот это копируемое утверждение: «Однако через несколько лет потребовалась отправить их (ТЭС-3) для экспериментальных исследований на Камчатку (к термальным паровым гейзерам). С этой целью в Обнинск командировали инженера-испытателя КБ ЛКЗ Л. Захарова и заместителя начальника отдела испытаний С.И. Лукашева с механиками-водителями. На Камчатку был направлен инженер Ванин». Фраза «через несколько» лет позволяет ошибочно предполагать, что до 1975 г. один или несколько комплексов ТЭС-3 были доставлены на Камчатку. Хотя на самом деле ТЭС-3 существовала в единственном экземпляре, и на Камчатке в виде самохода с турбиной появилась значительно позже.

А тем временем на Камчатке…

Тем временем на Камчатке в 1966 г. была запущена в работу первая геотермальная электростанция в поселке Паужетка, активно велись работы по разведке и освоению геотермальных ресурсов.

В 1983 г., ПГО «Камчатгеология» лишилось такого объекта работ, как Мутновское месторождение парогидротерм. Его отдали ПГО «Сахалингеология», которое тут же приступило к строительству своей новой Камчатской гидрогеологической экспедиции. Для камчатцев, которые несколько лет подряд не справлялись с объемами буровых работ, это было наказание.

Гидрогелогической экспедицией «Сахалингеологии» на Камчатке руководил Г.Р. Асаулов. Как он в те годы узнал, что эта ТЭС-3 существует, трудно сказать. Но каким-то образом он смог пробить через Совмин и Политбюро ЦК КПСС постановление о строительстве на Мутновке пилотной электростанции мощностью 1,5 мегаватта как раз под третий самоходный блок передвижной ТЭС-3, в котором была установлена турбина. В 1984-1985 гг. была проведена ревизия турбины на самоходе, а уже осенью 1986-го она была доставлена на Камчатку. Предполагалось, что электроэнергией от этого блока можно будет обеспечить не только базовый поселок гидрогеологов на Мутновке, но и проведение части буровых работ. К тому времени там уже была пробурена 014 скважина, максимальное давление в которой достигало 40 атмосфер.

«Я ее увидел впервые в январе 1987 г., - вспоминает Дмитрий Зорин, - когда появился здесь после работы на Калужском турбинном заводе. Мне подсказали, что геологи ищут себе турбиниста. И я поехал к ним в поселок Геологи. Спрашивают: «Турбину сможешь запустить?» «Ну почему бы не запустить», - отвечаю. - Прошли в гараж, а там в отдельном боксе стоит этакий «танк» на гусеницах. Часть крыши у него была срезана для удобства доступа к турбине. Ею уже занимался Востриков Леонид Иванович, бывший подводник, он раньше был старшиной команды турбинистов на подводной лодке. В марте 1987-го я стал ею заниматься уже как инженер. И еще ребята были из Треста передвижных электростанций, они занимались комплектацией щитов управления».

Поначалу все думали, что достаточно загнать этот «танк» с турбиной на Мутновку, подключить пар, и все - с другой стороны «потечет» электроэнергия. Но турбина конденсационная, соответственно, нужна вода, с которой на Мутновке была проблема. Нужно было поставить сепаратор, нужны градирни. Начали заниматься поисками градирен. Стало приходить понимание, что тут надо не просто турбину запустить, а фактически построить электростанцию. А сдать в эксплуатацию этот подключенный к геотермальной скважине «танк» надо было к октябрю 1988 г., так было прописано в постановлении правительства. Но сроки срывались.

Большое спасибо ленд-лизу

И тогда вспомнили еще про одну турбину фирмы Worthington, которая в годы войны по ленд-лизу была доставлена на Камчатку. Это была 500-киловаттная конденсационная низкопотенциальная турбина 1943 г. рождения, которая до 1956-го работала на паротурбинной электростанции Морпорта. В годы освоения Паужетского месторождения гидротерм турбина была перевезена в Полтаву и по проекту Харьковского ЦКБ переделана под пароваккумную установку. После модернизации турбину доставили на Паужетку, где ее долго пытались запустить. По рассказам работников «Спецэнергоремонта», после долгих мучений по запуску турбины, они соорудили из двух наволочек подобие женского лифчика, повесили его на турбину и украсили надписью, которая ныне характеризует женщин «с пониженной социальной ответственностью». И все же турбина некоторое время отработала на Паужетской ГеоЭС. Но так как ее эксплуатация создавала много проблем, то от нее поспешили избавиться и списали.

Начальник Паратунской гидрогеологической экспедиции КТГУ В. Ф. Винокур в 1980-1981 гг. сумел заполучить эту паужетскую «низкосоциальную» турбину в руки геологов. Турбину доставили на ТЭЦ-1, где над ней долго колдовали специалисты геотермальной лаборатории РЭУ «Камчатскэнерго» Дмитрий Усачев и Вячеслав Вороновицкий. А потом до 1987 г. на фоне событий, связанных с приходом на Мутновку «Сахалингеологии», про нее забыли, запрятав в какой-то ящик в гараже геологов.

В 1987 г. Г.Р. Асаулов, когда тема с самоходом от ТЭС-3 затормозилась, договорился с управляющим РЭУ Камчатскэнерго Ю.Н. Виштаком о повторных испытаниях этой ленд-лизовской турбины.

По словам В.Е. Лузина, который в то время был главным инженером ТЭЦ-2, дело обстояло так: «Из Камчатскэнерго поступило распоряжение помочь в проведении испытаний турбины для геологов на Мутновку. Руководил процессом Д. Зорин. Наша задача была обеспечить испытательный стенд паром низких параметров. Врезку мы обеспечили. Геологи привезли турбину, установили на ремонтной площадке перед первой турбиной ТЭЦ и начали работать на выхлоп в открытые ворота главного корпуса станции. Через некоторое время работы закончили, и турбину увезли».

В октябре 1987-го турбину доставили на Мутновку. Монтажом турбины занимались специалисты «Дальэлектромонтажа». В марте 1988 г. турбину запустили. Но она проработала всего 4 часа и вышла из строя из-за механической поломки. К началу лета удалось произвести ремонтные работы и вновь ее запустить. Отработав 200 часов, она опять встала, поскольку лопатки забились отложениями солей. Но выход нашли. Перед турбиной стоял приспособленный сепаратор с газового месторождения, специального оборудования не было. Турбине требовалось давление пара в 2 атмосферы. В итоге сделали так: на скважине отрегулировали давление в 12 атмосфер, а на сепаратор установили обычную задвижку, при помощи которой и регулировали подачу пара более низкого давления на турбину. В итоге получилось так, что турбина работала фактически на перегретом паре. Поначалу лопатки турбины чистили раз в год, а потом и того реже. После реконструкции турбины там стояла всего одна ступень лопаток. К тому же турбина была сделана под низкие давления и большие расходы пара. Пар, пройдя турбину, вырывался напрямую в невысокую трубу над крышей. Неопытные водители и бульдозеристы, оставив неподалеку свою технику, вынуждены были поутру прилагать титанические усилия, чтобы очистить стекла машин от мутно-белого налета, который выпадал вместе с конденсатом из пара.

Танки грязи не боятся

К лету этого же,1988 г., для турбинного модуля от ТЭС-3 было построено капитальное здание. Уже установленную и работающую вортингтоновскую ленд-лизовскую турбину рассматривали как временное решение для энергоснабжения.

Для доставки самоходного модуля ТЭС-3 от поселка Геологов до Мутновки специально приехали с Кировского завода три водителя. 4 июня 1988 г. рано утром «танк» в сопровождения автомобиля «Урал» двинулся в путь. Навстречу от базового поселка геологов к Вилючинскому перевалу тронулся редкий по тем временам японский бульдозер «Камацу». Ему предстояло встретить «танк» под перевалом, при необходимости расчищать и расширять серпантин дороги на перевал.

Из-за своей огромной массы все речки по пути к перевалу «танк» преодолевал вброд рядом с мостами, чтобы не обрушить их своим 90-тонным весом. К вечеру, преодолев половину пути - 36 км, машины добрались до начала перевала.

На следующий день погода была тихая и солнечная. Наверху, на перевале, дежурные бульдозеристы стали убеждать всю экспедицию, что по раскисшему снегу им до Мутновки ни за что не добраться. Но это только раззадорило водителей «танка», которые твердо решили доехать до конечной точки во что бы то ни стало. «Камацу» шел впереди и лишь слегка подчищал верхний слой подтаявшего снега. Многотонная машина хоть и медленно, но уверенно двигалась по многометровой толще снега по плато вулкана Горелого.

Было уже за полночь, когда машины подъехали к базовому поселку гидрогеологов. Когда оставалось пройти еще около 150 метров, шедший впереди «Камацу» неожиданно полностью провалился под снег в одну из проталин, образовавшихся под толщей от выходов горячего пара.

На другой день «танк» загнали в бокс, где специалисты обвязали его всеми коммуникациями по пару и воде. Перед пуском было решено все-таки вскрыть и осмотреть высокоскоростную турбину, рассчитанную на 9 тысяч оборотов. А вскрыв, поняли, исходя из уже полученного опыта, что работать она здесь не будет: лопатки первых 4-х ступеней по 113 мм были очень широкими, и прочистить их от неизбежного налета солевых отложений будет невозможно. К тому же рабочее давление турбины было 20 атмосфер. Стало ясно, что будет невозможно отсепарировать для нее пар таким методом, как это сделали ранее на ленд-лизовской турбине, которой требовалось всего 2 атмосферы.

Параллельно в это же время в меняющихся условиях геологоразведки пришло понимание того, что мощность в 1,5 мегаватта от «танка» здесь избыточна. Ведь реальная нагрузка в то время там была 100-110 киловатт. Этого вполне хватало для бытовых нужд поселка, а бурение уже ушло на дальние Южный и Северный полигоны, на Верхнюю Мутновку. Ленд-лизовская «малютка» совместно с дизелями в дальнейшем в полном объеме обеспечивала и потребности строителей Мутновской ГеоЭС.

Два десятилетия «танк», секретный в 1960-годы объект ТЭС-3,бывший частью прорывной и передовой разработки, показателем развития научной мысли и технологий бывшего СССР, способных решать любые задачи, простоял на задворках в районе базового поселка геологов на Мутновке и был утилизирован уже после того, как Мутновские ГеоЭС дали первую электроэнергию.

Что касается самой программы, то в 1986 г. на фоне радиофобии после аварии на Чернобыльской АЭС, 88-летний министр среднего машиностроения СССР Ефим Славский, покровительствовавший проектам мобильных АЭС, был отправлен в отставку, а все проекты по этой теме закрыли.

Алексей ГАВРИЛОВ

От автора: Выражаю глубокую благодарность директору ООО «Энергозащита» Д.Г. Зорину и ветерану камчатской энергетики, Заслуженному работнику Минтопэнерго России В.Е. Лузину за оказанную помощь при подготовке публикации.