На Камчатке с новой силой разгорелась полемика о судьбе горнорудной отрасли. В декабре ее представители встретились со своими оппонентами в лице руководства КамчатНИРО в правительстве края. Состоялась живая дискуссия. Однако достичь согласия сторонам не удалось. Почему горнопромышленников не убедили аргументы сотрудников института? За ответом мы обратились в НП «Горнопромышленная ассоциация Камчатки». Ниже приведена его позиция.
Напомним, что 5 декабря 2012 года в правительстве края состоялось расширенное совещание на тему «Экологические аспекты разработки рудных месторождений». Главным поводом послужила статья советника по экологии КамчатНИРО Натальи Жмур с жесткой критикой в адрес горнопромышленных компаний. Основные ее тезисы директор института Олег Лапшин повторил на совещании. Речь идет ни много ни мало о запрете добычи цветных и драгоценных металлов на Камчатке, так же как раньше ставился вопрос о возможности и необходимости добычи газа на Камчатке и строительстве газопроводов.
КамчатНИРО возглавляли разные люди. Все они в той или иной степени выражали беспокойство по поводу воздействия на природу горной промышленности. Но никто из них не был так категоричен как москвич Олег Лапшин, который является директором института чуть больше года. Его последние заявления вызвали настоящий фурор. Но верит ли сам Олег Михайлович в то, что говорит?
Дело не столько в цифрах и выводах, которые приводит руководство КамчатНИРО. Пусть о них спорят специалисты. Сомнения в искренности Олега Лапшина возникают, когда сопоставляешь его сегодняшнюю позицию с той, что была в недавнем прошлом.
Вот его письмо №1/2573 от 29 ноября 2011 года на имя прокурора Камчатского края, в котором Олег Михайлович дает свои комментарии к обращению Всемирного фонда дикой природы (WWF) о ситуации на Агинском горно-обогатительном комбинате (ГОК).
В этом письме директор института написал, что содержание металлов в р. Аге не превышает нормативных значений, и даже существенно ниже их, что влияние сточных вод на качество воды в реке по основным показателям загрязнения отсутствует. Он также указал, что существующая в России система нормирования загрязнения водоемов содержит ряд противоречивых положений, что нормативы сброса сточных вод на уровне ПДК влекут необоснованные штрафы.
Однако, выступая на круглом столе в правительстве края 5 декабря 2012 года, Олег Михайлович высказал совершенно противоположную точку зрения. На этот раз он и его советник по экологии говорили о запредельном загрязнении вод р. Аги, о повышенном содержании металлов в воде, о необходимости более жестких ПДК для камчатских рек.
Год назад Олег Лапшин обвинил в экологической безграмотности Камчатское отделение WWF России, которое говорило о вреде Агинского ГОК. А теперь он сам требует рассмотреть экологические последствия работы этого предприятия и его закрытия в судебном порядке. Можно ли поверить человеку, который так резко меняет свое мнение?
Есть еще момент, который заставляет с недоверием относиться к словам Олега Лапшина. В его выступлении, как в статье Натальи Жмур, все вращается вокруг лишь Агинского ГОК. Например, сказано о негативном влиянии Агинского ГОК на р. Ичу. Но помимо ГОК на Иче находится месторождение никеля «Шануч», которое имеет свою специфику по фоновому содержанию металлов. Оно тоже, безусловно, оказывает влияние на качество воды в реке. Однако о нем директор КамчатНИРО промолчал. О других компаниях, которые добывают полезные ископаемые в нашем крае, тоже ни слова.
Когда вся экологическая критика направлена против только одного предприятия, что стоит за этой критикой? Любовь к природе или нечто совсем иное?
Еще раз вернусь к письму О. Лапшина на имя прокурора. В нем Олег Михайлович предлагает выяснить, какие цели преследует WWF в России. Может, пора выяснить истинные цели директора КамчатНИРО?
Вместо послесловия
В своей статье Наталья Жмур ставит вопрос ребром: или добыча золота и стремительная деградация экосистем, или дальнейшее развитие рыбной отрасли. На самом деле так вопрос давно не стоит, ведь на Камчатке золото добывают уже не один десяток лет.
Что касается деградации экосистем, приходится признать, что это правда. Но парадокс в том, что главным фактором этих трагических процессов являются сами рыбаки. Незаконный и нерегулируемый промысел – вот главная угроза водным биологическим ресурсам. Но никто не требует на этом основании запретить рыбную отрасль. Это было бы абсурдно.
Требования запретить горнорудную промышленность тоже звучат как абсурд. Сегодня она является для нашего региона второй по значимости после рыбной. Рыбаки формируют порядка 18 процентов валового регионального продукта, обеспечивают около 17 тысяч рабочих мест. Горнорудная отрасль дает 5 процентов ВРП и 3 тысячи рабочих мест. А ее потенциал даже без учета нефте- и газодобычи составляет 15-16 процентов ВРП. Ни туризм, ни сельское хозяйство таких показателей не обещают. Неужели мы настолько богаты, чтобы отказаться от этого?
Стоит напомнить один из главных пунктов резолюции декабрьского совещания, о котором сказано выше: «Считать разработку полезных ископаемых в Камчатском крае неизбежной и необходимой составляющей социально-экономического развития региона и Дальнего Востока».
Павел ИВАНОВ
Фото Виктора ГУМЕНЮКА
Комментарии специалистов
Одними из тех, кто на декабрьском совещании вступил в дискуссию с Олегом Лапшиным, были председатель регионального отделения геологического общества Александр ЛИТВИНОВ и президент Горнопромышленной ассоциации Камчатки Александр ОРЛ ОВ. Мы попросили их поделиться впечатлениями об этом разговоре.
«Мы это уже проходили, – говорит Александр Литвинов. – В 1990-м «экологический маразм» был на такой стадии, что местные депутаты поименным голосованием принимали решение о том, добывать золото на Камчатке или нет.
Сегодня кому-то опять нужно начать спекуляции на тему добычи полезных ископаемых. Больше всего меня удивило, что к этому подключился КамчатНИРО. В геологии нет догматов. В ней всегда царила атмосфера дискуссии, но дискуссии доказательной. Поэтому безапелляционные заявления сотрудников этого института вызывают глубокое раздражение.
Им полагается знать, что ПДК для рыбохозяйственных водоемов, о превышении которых они говорят, имеют общероссийские характер. На Камчатке естественный фон превышает эти ПДК изначально, потому что мы живем в краю активных вулканов и термальных источников. Организации, которые поднимают шум вокруг вероятного превышения фона, сами не знают, какой здесь фон. Они не проводили таких исследований. Вся фактическая информация собрана геологами.
На моей памяти уже лет 20 ведется разговор о необходимости разработки региональных ПДК, чтобы можно было объективно оценивать, превышены они или нет. Но эта работа даже не начиналась. Видимо, наши оппоненты в ней не заинтересованы».
«Мы неоднократно просили КамчатНИРО представить нам научные работы о вреде горной промышленности на Камчатке, чтобы знать свои слабые места. Ни одной научной работы не было представлено. Это дает повод усомниться в том, что такая работа велась, – говорит Александр Орлов. – Мы никогда не говорили, что горное производство безвредно. Но этот вред можно свести к минимальным показателям. Совместно со специалистами-экологами, которые могут работать конструктивно, в горной промышленности края внедряются наилучшие доступные технологии добычи и переработки руд.
Но есть другие экологи, которые не пытаются с нами что-либо обсуждать, а выносят свои обвинения, как истину, на публику. Когда строили газопровод, они говорили, что в реках, через которые он пройдет, все живое погибнет. Но этого не произошло. Наоборот, подходы лососей стали расти. Газопровод этому не помешал. То же самое можно сказать о горной промышленности края. Добыча золота и платины рыбу не уничтожила.
Из-за ложных заявлений и публикаций в 2012 году Росприроднадзор провел четыре внеплановых проверки Агинского ГОК. Ни одна из них не выявила нарушений. При этом проверки затрудняли работу предприятия, приносили ему ущерб. На месте его владельцев я бы подавал в суд на тех, кто распространяет ложную информацию о комбинате».