…или Почему в России такие дорогие банковские кредиты?
Живя в одном из самых богатых природными ресурсами регионе, камчатцы то и дело задаются парадоксальным вопросом, смысл которого, впрочем, понятен каждому: почему мы так бедны, если так богаты?
Подобными вопросами задаются и жители России, которую природа облагодетельствовала всевозможными ресурсами. Беда в том, что благодаря их обилию наша страна имеет негласный, но заслуженный статус мирового сырьевого придатка, и пока далека от гордого звания государства, где каждый гражданин имеет возможности заработать на достойную жизнь.
Любой старшеклассник знает: чтобы обеспечить экономический рост, необходимо развивать все направления производства, а не только добывающие отрасли. Без создания прибавочной стоимости любая экономика будет загибаться в лучшем случае медленно, зато верно. При этом кровеносной системой экономики любой страны является именно малый бизнес, который в развитых странах дает до 80 процентов национального дохода, а в России – только 10.
От заезжих чиновников достаточно высокого уровня на Камчатке мы то и дело слышим: на что вы здесь жалуетесь и чего хотите, если ничего не производите? Хороший вопрос, лаконично поставленный и не без доли здорового врачебного цинизма. Только по адресу ли он? И кто или что тормозит развитие экономики в стране и конкретно в нашем регионе?
Недоразвитые производства
На Камчатке живет уникальный предприниматель Николай Богунов. Он единственный, кто профессионально занимается сбором и переработкой лесных богатств – ягод, грибов, папоротника, трав. Конкурентов у Богунова нет, но его это не радует, а, скорее, удивляет: камчатский лес щедр на дары, а дикоросы очень полезны и вкусны, так почему бы не воспользоваться природной кладовой и не насытить рынок дефицитной продукцией? «Даже 44 тонны различных дикоросов, которые мы произвели в прошлом году, это слишком хлопотно. Потому что для производства таких объемов не хватает оборотных средств, а кредиты взять – проблема. Так что мы решили сменить стратегию и не расширять производство», – рассказывает Богунов.
В России доминирующие позиции в заготовительной отрасли принадлежат Сибири (где лидирует Томская область), заготовителям Центрального района (они ориентированы на Москву) и Карелии (свыше 40 компаний поставляют дикоросы в Северную Европу, все работают на условиях полного финансирования со стороны западных партнеров). Почему бы Камчатскому краю не занять достойное место в этом кратком списке?
«Японская фармацевтическая компания заказывала у нас 6 тонн мороженой черемши, но у нас нет своего холодильника для такого количества продукции, – говорит Богунов. – В Германии готовы приобрести 4 тонны концентрата жимолости, именно камчатской. Но производится этот концентрат на дорогостоящем оборудовании, которое нам не по карману».
Взять кредит в банке для предпринимателя масштаба Богунова нереально – требуется залоговое обеспечение, а его не набрать, даже если заложить все имущество. Каждый год Николай Богунов «для очистки совести» делает контрольный обход банков. Объясняет: сельское хозяйство, пищевая продукция… Но поскольку залога нет, «до свидания». «В этом году Россельхозбанк решил пойти навстречу – за 5 млн рублей потребовал залог на 7,2 млн. Где я их возьму? Мы берем кредиты в фонде поддержки малого и среднего бизнеса «Содружество» под 27 процентов, и это за счастье, потому что вообще приходится у частных лиц под 36 процентов кредитоваться. Вот мы в прошлом году истратили 6 млн рублей на производство, к весне все продали, и проценты съели половину прибыли – 1 млн ушел только на их погашение. На таких условиях уже не хочется брать кредиты, чтобы ради их же возврата продукцию производить», – делает вывод предприниматель.
Одна из камчатских фирм долгие годы занимается оптовой и розничной продажей пиломатериалов на Камчатке и изготовлением всевозможных столярных изделий. Все делается исключительно из массива – цельного дерева, и никакого ДСП. На камчатском рынке ассортимент изделий из цельного дерева весьма скуден. Ведь качественные пиломатериалы – товар денежноемкий, а вместе с тем заводы-производители обязывают брать большие объемы одного вида товара. Поэтому затраты приходится нести большие, в то время как ассортимент хотелось бы расширять. Тем более спрос сегодня превышает предложение. Все дороги предпринимателей ведут в банк. Что же они там видят? «Процентные ставки по кредитам нереально завышены – от 18 до 79 процентов годовых», – считает коммерческий директор компании Григорий. Брать кредит дороже 18 процентов – мероприятие уже убыточное. Но чтобы взять приемлемый кредит, необходимо предъявить банку колоссальное количество документов, создание и сбор которых затягивается на 3 месяца. В условиях ведения бизнеса такие временные затраты непозволительны. «К тому же большие суммы наши банки дают на короткие сроки, хотя во всем мире происходит наоборот – крупные суммы предоставляются на длительные сроки, более скромные – на короткие».
Вот, собственно, живые примеры того, как перспективные дела, способные приносить кроме всего прочего развитие экономики региона, доход бюджету, остаются в состоянии в буквальном смысле слова недоразвитом. И подобные примеры можно приводить бесконечно.
Жадность или необходимость?
Так почему применительно к банковским ставкам по кредитам в России трудно употребить иной термин нежели «грабеж»? И что отличает в этом смысле российского банкира от, скажем, европейского. В странах Евросоюза, которые, судя по сообщениям российских СМИ, задыхаются от кризиса, наблюдается следующая картина. Здесь, как и в США, ставки по кредитам колеблются от 4 до 10 процентов годовых. А когда кризис совсем уж «душит», падают до 2 процентов. В России все как всегда наизнанку.
Дмитрий Щербак, директор Камчатского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк», считает, что нас вообще некорректно сравнивать с развитым зарубежьем. И он не считает, что ставки по кредитам в российских банках высоки. «Насколько я слежу за рынком, ставка по кредиту для малого бизнеса составляет в среднем 18 процентов. А при том что вклады некоторые банки предлагают под 12 процентов, маржа получается весьма невысокой. Кроме того, малый бизнес – стезя весьма рискованная, на которую в то же время пытается попасть большое число граждан. Но далеко не все умеют заниматься бизнесом. Кредиты дороги, потому что грамотность населения в вопросах ведения бизнеса в России достаточно низка, соответственно, и вопрос возвращения кредитов стоит весьма остро, – говорит Дмитрий Щербак. – Чтобы получить гранты в госструктурах или кредиты в банке, необходимо создавать документы – бизнес-план, технико-экономическое обоснование и т. д. Для этого необходимо знать систему налогообложения, вопросы денежных потоков, а это может не каждый. Поэтому банки создают скоринговые модели под малый бизнес, где предпринимателю нет необходимости создавать какие-либо документы, но такие банковские продукты самые дорогие, поскольку риск невозврата наиболее высок».
Мнение Альбины Конжеровской, начальника Главного управления Банка России по Камчатскому краю, можно считать объективным и независимым, поскольку возглавляемое ею ведомство никого не кредитует, а лишь осуществляет надзор в банковской сфере. «Один из основополагающих факторов высокой стоимости кредитов в России – низкая ликвидность отечественных банков, – уверена Альбина Конжеровская.
– В Европе банковская система формировалась достаточно длительное время, у нас же банки, как коммерческие структуры, начали свою историю лишь с начала 1990-х годов. Отсюда и источники ресурсов разные. За рубежом это в большей степени собственные ресурсы банка, то есть высоколиквидные средства. В России же ресурсы формируются в основном за счет привлеченных средств, в том числе более 50 процентов – это привлеченные средства граждан, физических лиц. Эти ресурсы достаточно дорогие, ведь все мы хотим разместить вклады под более высокие проценты, соответственно, и кредиты продаются тоже дорого. Кроме того, эти средства банки могут потерять в любой момент, ведь согласно договорным условиям вкладчик может забрать свои деньги когда угодно, в том числе и до окончания действия договора».
Почему за рубежом в период кризиса предлагаются ресурсы для развития, а у нас этого не делается? Все опять-таки упирается в ресурсную базу. «В кризис люди изымают свои средства из банков, ресурсная база банка сразу падает, и банковские предложения становятся ограниченными и дорогими, – поясняет Конжеровская. – Также в период кризиса у банков возникают повышенные риски, что тоже влияет на стоимость предлагаемых банками услуг, в том числе и кредитов. На стоимостные показатели банковских услуг влияет и процент невозврата кредитов, который в период кризиса увеличивается. Если в умах тех же европейцев существует твердое убеждение в том, что если деньги взяты, их необходимо вернуть, то к россиянам это относится в меньшей степени. Процент невозврата кредитов в среднем по России составляет 3,7, в Камчатском крае чуть меньше – 3,25 процента. При этом критический для банковской сферы порог невозврата кредитов – 6 процентов».
Не последнее значение, по мнению Альбины Конжеровской, имеет уровень инфляции, который в России гораздо выше, чем за рубежом. Хотя все мы постоянно слышим о том, что Европу душит инфляция, каждый, кто более или менее регулярно посещает зарубежные страны, отмечает, что потребительские цены там не меняются так резко как у нас. Понятно, что в стоимости предлагаемых кредитов банки не могут не учесть процент инфляции, а в России он ежегодно составляет не менее 8 процентов.
Законы экономики неумолимы
Итак, банкиры (как и политики) по-прежнему объясняют нам дороговизну кредитов тем, что в России высокие риски, недостаточно развита финансовая инфраструктура, высокая инфляция. А работать себе в убыток никто не станет. Как только экономическая ситуация улучшится, риски снизятся – кредиты подешевеют.
Верно ли такое объяснение? Отчасти. Но есть и другой взгляд на проблему. Он заключается в том, что развитие малого бизнеса, той самой кровеносной системы любой экономики, держат в заложниках неуемные аппетиты сверхприбыльного бизнеса, неведомого сегодняшней западной экономике. Но который в России, если бы не поощрялся государством, то давно бы погиб. Кредиты у нас берутся под немыслимый для западного мира процент, потому что и бизнес может приносить и 100, и 200, и 600 процентов годовых. Так что, извините, закон экономики, баланс спроса и предложения. Почему какой-нибудь Богунов должен кредитоваться под 4 процента годовых?
Для развитых экономик это немыслимо: получить актив дешево и продать его дорого. Дешево можно получить только то, что никому не принадлежит. Или принадлежит всем (государству). Например, земля. Получил землю в собственность дешево или даром – перепродал или построил на ней недвижимость и продал дорого. Нет смысла перечислять все варианты доходного российского бизнеса, они всем хорошо известны (получить госконтракт по завышенной цене, завести партию “серого” товара, миновав таможню, реализовать партию браконьерского краба и т. д.). Речь идет не только о легальном бизнесе, но и о доходах в виде откровенного взяточничества, откатов, воровства госсредств. И реальные бизнесмены, получившие сверхдоход, и жирующие на взятки чиновники – все они готовы брать дорогие кредиты, так как рентабельность у такого бизнеса еще выше. И спрос уравновешивает предложение. Мы имеем процент по кредитам, который с точки зрения нормальной экономики абсурден.
Как считает ряд экономистов, кредиты станут доступными тогда, когда в России сократится до минимума возможность сверхдоходного бизнеса. То есть когда возрастет конкуренция в легальном бизнесе, исключая получение шальных доходов, а нелегальный бизнес и взяточничество сократятся до уровня, существующего в развитых странах. Когда не останется бесхозного имущества, которое можно удачно “прихватизировать”. Тогда и ставка по кредитам сократится до экономически разумного уровня. А когда это случится – вопрос не из области экономики и финансов. Но видится, что еще очень нескоро.
Мария ШУПЕНИК