О работе государственных инспекторов заповедников большинство из нас знают мало, но даже этих скудных знаний хватает, чтобы в глубине души завидовать их работе. Если полистать паблики инспекторов, работа эта кажется пределом мечтаний: это ведь какая красота – жить на природе, дышать чистым воздухом, любоваться зверушками, да еще получать за это деньги!
Госинспектор Кроноцкого государственного заповедника Лиана Варавская – самый любимый и популярный на Камчатке и за ее пределами заповедный госинспектор. Она завоевала аудиторию своими прекрасными фотоработами, добрая часть которых посвящена хозяевам Камчатки – медведям. Это ее страстное увлечение. Действительно ли работа госинспектора – такая, какой кажется несведущим любителям смотреть фото в социальных сетях? Об этом – в нашей беседе.
– Лиана, где вы родились и связана ли ваша семья с природоохранным делом?
– Я родилась и выросла в Барнауле, окончила школу № 81. Давно это было, аж в 1987 году. Нетрудно посчитать теперь, сколько мне лет. Но в душе – гораздо меньше, вдвое – точно!
Мои родители – инженеры-строители. Никаким образом с природоохранной деятельностью ни они, ни другие члены семьи не связаны, но к природе все относились с любовью и уважением.
– Почему вы решили связать свою жизнь с заповедником? Как мне кажется, этой идеей надо по-настоящему вдохновиться.
– Природу я любила всегда, но вдохновение работать в заповеднике снизошло случайно – приехала волонтером в Южно-Камчатский заказник на кордон «Травяной» и, увидев всю эту красоту, подумала, что не хочу отсюда уезжать. Волонтером я была примерным, так и устроилась на работу в заповедник (ЮКЗ находится под управлением Кроноцкого заповедника. – Ред.). Решение это было, с одной стороны, осознанным, а с другой – самой большой авантюрой в моей жизни. Далеко не каждый бросит город и привычную жизнь ради изолированной жизни на кордоне, да еще и в очень сознательном возрасте. Были сомнения – смогу ли так жить? Но вот смогла и живу так уже восьмой год.
– То есть, специального образования у вас нет?
– Нет. Вместо этого есть огромная любовь и интерес к медведям, которые изначально привели меня на Курильское озеро – одно из самых густонаселенных медведями мест на земле. Захотелось увидеть их поближе, в дикой природе. А вообще, в заповеднике работает много специалистов: биологи-охотоведы, лесники, экологи и еще много кого.
– Где и как живут заповедные инспекторы? Каковы бытовые условия?
– На территории заповедника мы живем на кордонах в домиках без особых удобств. Примерно так живут люди в деревнях. Наличие тех или иных удобств зависит от «продвинутости» кордона в плане посещения его туристами. Ключевые кордоны – «Долина гейзеров», «Узон», «Озерный», «Травяной» – имеют более развитую инфраструктуру. На остальных кордонах по-разному.
Электричество – или от солнечных панелей, или от генератора. Воду приходится возить с озера или реки или качать пожарной помпой. Отопление дровяное, кое-где есть керосиновые печки. Туалет на улице. Душа чаще всего нет, но есть баня. Для меня лично отсутствие привычных удобств компенсирует общение с дикими животными.
– Чем инспекторы ежедневно питаются? И как потом в заповеднике утилизируют бытовые отходы с кордонов?
– Питаемся продуктами, которые привозят нам из города. Готовим сами. Летом на некоторых кордонах есть повар. Еда обычная, как дома. Только всегда не хватает свежих овощей и фруктов.
Утилизация отходов – дело непростое. Весь мусор упаковывают и вывозят в город. Пищевых отходов не так много – их обычно сжигаем в печке. Не дать диким животным, особенно медведям, добраться до пищевых отходов – это залог нашего с ними мирного сосуществования. Они не должны даже пробовать человеческую еду, ассоциировать свое питание с человеком, иначе у нас будут большие проблемы.
– Из чего складываются рабочие будни госинспектора? Какие у вас ежедневные обязанности?
– Рабочий день госинспекторов начинается со связи с конторой. Мы сообщаем погоду и обстановку на кордоне. Потом, в зависимости от времени года, занимаемся делами по хозяйству. Патрулирование территории тоже входит в наши обязанности. Летом работы больше, особенно на туркордонах. Рабочий день не нормирован, да и выходные тоже не в субботу-воскресенье. Вся наша жизнь очень зависит от погоды, которая на Камчатке довольно суровая.
– Загружен ли инспектор бюрократической работой?
– Чем ближе сотрудник заповедника к конторе, тем больше у него бюрократической работы. Обычные госинспекторы загружены ей не сильно.
– Лично вам приходилось пресекать правонарушения в заповеднике? Сталкивались ли с браконьерами?
– Встречаться с браконьерами мне не приходилось, ведь я все время работаю на туркордонах, где их нет, да и быть не может. Для реальной борьбы с браконьерами в заповеднике есть специальные опергруппы.
– Нарушают ли туристы правила поведения в заповеднике? Должны ли на это реагировать инспекторы?
– Одна из наших главных задач – следить за соблюдением заповедного режима. Инспектор вправе вернуть группу с маршрута, если туристы нарушают установленные регламентом правила. Но обычно такого не происходит. Все туристы адекватные, за редким исключением.
– Вы сами работаете с туристами? Сложнее ли становится работать в турсезон?
– Я работаю непосредственно с туристами. Сопровождаю их на маршрутах, обеспечиваю безопасность, слежу, чтобы не было нарушений, провожу экскурсии.
В туристический сезон работы становится больше, но я давно привыкла к такому летнему ритму работы и даже скучаю по нему в межсезонье.
– Лиана, вас всегда окружают красивые пейзажи. Глаз еще не «замылился»?
– Честно признаюсь: глаз немного привык. Но я очень ценю, что есть возможность жить и работать среди такой красоты! Природа многогранна, и всегда что-то ты видишь впервые.
– Насколько опасна работа инспектора в заповеднике, среди дикой природы, где главный – медведь?
– Для обычного человека работа среди медведей может показаться сверхопасной, но мы давно привыкли к тому, что живем среди них. Медведь – умное животное, и проблемы ему не нужны. Он, как и человек, старается избежать неприятностей. Находясь, по сути, в гостях у медведей, мы стараемся играть по их правилам, уважать и не провоцировать конфликты. В ответ получаем то же самое. У медведей в заповеднике положительный опыт общения с человеком, поэтому они относятся к людям как к части окружающего мира. Они не видели ничего плохого от людей и живут параллельно с нами, а мы имеем уникальную возможность наблюдать за их жизнью.
– Инспекторов специально учат, как вести себя при встречах с медведями?
– Все приходит с опытом. Существует специальный регламент, но от него не много толку, если нет опыта.
– Насколько часто встречаете медведей?
– В зависимости от кормовой базы в разных местах заповедника количество медведей разное. Если говорить о Курильском озере, то в межсезонье медведей встречаешь в разы чаще, чем людей.
– Лиана, снимать дикую природу – не это ли одна из причин, заставивших задуматься о работе в заповеднике?
– Фотографирую я с раннего детства, очень люблю это занятие, посвящаю ему массу времени. И да, возможность снимать диких животных – одна из причин, почему я работаю в заповеднике.
– Фотосъемка, особенно с близкого расстояния, не слишком нервирует медведей?
– Съемка медведей в заповеднике и ЮКЗ с близкого расстояния возможна и не опасна потому, что животные, имея положительный опыт общения с людьми, особо не обращают на нас внимания. Конечно же, я не подхожу к медведям очень близко и использую телеобъектив. Большинство медведей ведут себя совершенно естественно, занимаются своими делами. Я стараюсь не нарушать их личное пространство.
– Возникали ли опасные ситуации?
– Был один неприятный случай. Сама того не понимая, я своим поведением сделала вызов одному матерому самцу. На тот момент я еще совсем не долго работала в заповеднике. Медведь принял вызов и попытался на меня напасть. Пришлось отпугнуть его сигнальной ракетой. Из этой истории я извлекла очень ценный опыт – как нельзя делать ни в коем случае.
– Как это было? Какой ошибки нам всем не стоит повторять?
– На берегу озера я столкнулась с медведем, отдыхающим на противоположной стороне ручья, впадающего в озеро. Решила его не беспокоить и поснимать с безопасного расстояния. Но медведю я через какое-то время надоела. Он встал, подошел к воде и, глядя мне в глаза, сделал очень громкий вдох и выдох. Я ничего лучше не придумала, кроме как ответить ему таким же громким вдохом-выдохом. Недолго думая, медведь ускорился и побежал в мою сторону. Мысль была одна: что будет, если он не испугается выстрела ракетой… Испугался. Перед выстрелом я успела сделать это фото.
За те годы, которые я живу рядом с медведями, лично у меня никаких серьезных неприятностей не было. Я уже несколько лет не пользуюсь оружием, которое ношу с собой на случай встречи с неадекватным медведем. Опыт позволяет избегать опасных ситуаций. Хотя имею полное право применить оружие, если возникнет опасная для жизни ситуация.
– Хорошее фото с представителем фауны – это удача или в заповеднике не так уж сложно каждый день встретить лису, соболя, зайца?
– По-настоящему хорошее фото – это всегда очень большая удача. Животные в заповеднике встречаются часто, но позируют далеко не всегда.
– Как часто вы выезжаете из заповедника? И насколько важна для человека вашей профессии смена обстановки?
– Выезжаю достаточно редко. Только в отпуск или по неотложным делам. Смена обстановки – дело хорошее и нужное. Для этого и предназначен отпуск, который у меня всегда зимой. Чаще всего я провожу его дома. За год накапливается много дел. По работе скучать начинаю почти сразу.
– Есть ли у вас обычное городское жилье? И какая зарплата у инспектора заповедника?
– Помимо жилья на кордоне у меня есть хорошая трехкомнатная квартира в центре Барнаула. А платят госинспектору не много, увы.
– Чем занимаются ваши дети?
– У меня есть взрослая дочь. Она живет в Эстонии и работает в IT-компании.
– Задумываетесь ли вы о том, чем займетесь на пенсии?
– На пенсии, о которой не хочу даже думать, скорее всего, буду волонтерить в разных заповедниках. И напишу наконец книгу.
Мария ШУПЕНИК
Фото: Лиана ВАРАВСКАЯ
