До 70-летия Великой Победы осталось не так много времени. Широкие юбилейные торжества, как всегда, пройдут 9 мая. И очень мало кто вспоминает о том, что Вторая мировая война для Советского Союза закончилась 2 сентября – после завершения Курильской десантной операции. Между тем имена всех сложивших головы воинов при штурме Курильских островов до сих пор не увековечены.
Ирина Витер, известный историк-краевед, заведующая сектором отдела краеведения Камчатской краевой научной библиотеки им. С.П. Крашенинникова, Почетный гражданин города Петропавловска-Камчатского, много лет посвятила истории Камчатки и ее роли в Великой Отечественной войне. Она – научный руководитель и постоянный участник экспедиций по изучению островов Курильской гряды с 2007 года. Только в этом году Ирина Витер работала в экспедициях дважды.
Видимо, эта работа будет долгой и потребует больших усилий многих людей. Ведь десантная операция СССР на Курилах до сих пор хранит в себе много тайн, которые и само государство пока не спешит раскрывать. Но одну миссию Ирина Васильевна добровольно возложила лично на себя: к 70-летию Победы постараться выявить все имена, составить как можно более полные списки погибших десантников. Конечно, в этой работе ей хотелось бы иметь как можно больше надежных помощников. О том, как идут дела, – в нашем интервью.
- Ирина Васильевна, о каком числе погибших при штурме островов говорят имеющиеся исторические данные?
- Цифры «гуляют» – от 259 до более 2 тысяч человек. Например, существует общий список боевых потерь. Этот список составлен на базе книг памяти нескольких регионов. В этих книгах нет конкретики, не хватает данных, очень много неясностей. Например, есть такие данные, что погибло 259 человек, 450 ранено.
Но вот я держу в руках списки, присланные из архива Военно-морского флота, из архива Министерства обороны. Уже только по этому списку видно, что погибших и раненых на порядок больше.
Мы обнаружили и такие данные. В братской могиле на острове Шумшу похоронено 187 человек. На Шумшу есть и безымянная могила в районе мыса Курбатова, но мы знаем, что где-то в этом районе погибло 74 человека. Где конкретно они захоронены – неизвестно. Есть на Шумшу еще одно захоронение команды десантного судна, где находится около 12 человек.
Также мы знаем, что в Петропавловске на плитах у памятника освободителям Курил числятся 252 фамилии. Но очень трудно выяснить, кто там обозначен – те, кто вообще уходил на фронт с Камчатки и погиб, или конкретно воины Курильского десанта.
Таким образом, по данным, имеющимся у нас на сегодняшний день, при штурме Курил погибло около 800 человек. При этом я не уверена, что располагаю всеми списками.
- В чем заключается работа по составлению списков, установлению имен? Помогают ли ей регулярные экспедиции на Курильские острова, постоянным участником которых вы являетесь?
- Главное место в этой работе занимает переписка с архивами. К сожалению, ни меня, ни организатора экспедиций Евгения Верещагу никто не командирует в архивы. Что касается экспедиций, то захоронения, о которых я сказала выше, известны давно. Но есть еще безвестные погибшие. Во время последней экспедиции, организованной Министерством обороны и Русским географическим обществом в сентябре текущего года, мы подняли останки советских воинов. На 165-й высоте, где похоронены Герои Советского Союза Вилков, Ильичев, где находится братская могила, чуть ниже ее, мы нашли 10 останков. Установить их личности, к сожалению, очень сложно. Не исключено, что их имена, как пропавших без вести, запечатлены в «Книге памяти», и это предстоит проверять.
- Расскажите об этой последней экспедиции.
- У нее было много задач, одна из которых – поиск незахороненных останков. В экспедицию были включены опытные поисковики из Казани, Вологды, Санкт-Петербурга. Там же начались съемки фильма о последнем бое Второй мировой войны. Отдельно изучалось, в каком состоянии находятся захоронения, чтобы исполнить Указ Президента о том, чтобы привести в порядок все захоронения воинов. На Шумшу эти захоронения в очень плохом состоянии. На могиле недалеко от бывшей погранзаставы даже невозможно прочитать надпись, мы не знаем, кто конкретно там похоронен. Есть еще памятник погибшему экипажу десантного судна, сейчас он разрушен, а мемориальная доска с фамилиями погибших лежит рядом. На могиле Вилкова, всем известного Героя Советского Союза, звезда лежит около могилы, надпись тоже оторвалась. По сути, это все относится к состоянию захоронений.
Также стояла задача определить состояние оставшейся на островах техники. А там немало японской техники – не менее 13 танков, тягачи, артиллеристское оружие, все они имеют музейное значение. Находится техника в очень агрессивном климате, разрушается без какой-либо консервации, а могла бы украсить любой музей. В следующем году Минобороны вновь организует подобную экспедицию, и я уже в нее включена.
- Можно ли быть уверенными, что все имена погибших во время Курильского десанта вообще где-то указаны?
- К сожалению, пока невозможно иметь такую уверенность. Нужно выяснить, не получилось ли так, что данные людей, призванных сюда из других регионов и служивших в 101-й стрелковой дивизии, после гибели где-то затерялись. Нельзя даже быть уверенными, что об их судьбе были поставлены в известность родственники. А призваны сюда были люди с Украины, из Белоруссии, Молдавии, с Урала, Алтая, словом, из многих точек СССР. Всего в десанте принимали участие 8882 человек, на одной Камчатке невозможно было найти столько призывников.
- Не удивляет ли вас такое небрежное отношение к истории?
- Дело не в небрежности или не только в ней. До сих пор многие архивные дела Минобороны вообще закрыты, и особенно это касается всего, что связано с советско-японской войной. Какое-то время назад часть документов рассекретили, но, как сообщили работники центральных архивов, затем засекретили вновь. Очень непросто работать и с открытыми документами. Часть их нам удалось получить через людей, с которыми мы вместе работали в Камчатско-Курильских экспедициях. Чтобы работать в архиве самостоятельно, нужно долго ждать, когда будет открыт допуск. Работа в архивах сложна, поскольку документы запрещено фотографировать, можно пользоваться только ручкой и бумагой, что занимает очень много времени.
- Это напоминает очень странную игру, когда государство заявляет о важности сохранения исторической памяти, но всячески препятствует получению объективной информации.
- Я не берусь оценивать такую политику, но хотелось бы иметь больше возможностей для работы. Кстати, кроме того, что архивы нужно открыть, документы еще необходимо привести в порядок. А это неисчерпаемый пласт работы. В центральных архивах порой берешь дела, которые находятся в папках XIX века. То есть к ним никто не притрагивался. Массу архивных документов Россия уже потеряла в процессе всевозможных реформ, которые сопровождались и перемещением архивов. Наконец, сколько бы ни говорилось об оцифровке архивных документов, на деле этого не происходит. Да, многое удалось почерпнуть из рассказов ветеранов. Но память человеческая несовершенна, и у каждого свое восприятие событий, отчего порой рождаются очень запутанные данные. Поэтому работа с документами – это необходимость. Некоторые говорят: «Мой дедушка был участником Курильского десанта. Но он просто ничего не рассказывал, закрыв эти события в своей памяти. Видимо, потому, что они были очень страшными».
- В чем вы видите перспективу работы над составлением списка погибших и чем она должна увенчаться?
- Для нас важно, чтобы имя каждого погибшего во время Курильской десантной операции было запечатлено на большой красивой стеле. Одной мне эту работу не осилить. Сейчас мы привлекаем школьников для оцифровки имеющихся у меня разрозненных списков с тем, чтобы можно было провести их сравнительный анализ. Есть помощники в некоторых архивах. Евгений Верещага, представитель МИД, организатор Камчатско-Курильских экспедиций, оказывает неоценимую помощь, мы вместе продолжаем работать над этой темой. Но в идеале хотелось бы работать в этом направлении более крупной и спаянной командой, потому что у меня есть обязанности по основной работе, и времени не всегда хватает.
Работа эта сложна по разным причинам, и объективным, и субъективным. Недавно я была на фестивале Русского географического общества, и на одной карте увидела – мало того, что Камчатскую область вместо Камчатского края, так там еще не было и Курил. К сожалению, в европейской части России многие люди не знают, что и здесь была война. И я не удивлюсь, если родственники погибших на Курилах, из числа призванных из разных точек СССР, до сих пор не знают, где погибли их предки. Все-таки страна пережила страшную войну, была разрушена, и потом, люди много переезжали и, конечно, умирали.
- Интересно, а много ли сегодняшние школьники знают о Курильском десанте?
- В школьных учебниках о Курильской десантной операции не написано ничего, она в лучшем случае упоминается. Великая Отечественная война занимает в школьной программе 5 часов. Мы ездим по школам, показываем фильм о Курильском десанте. Дети приезжают и в библиотеку, в наш отдел краеведения. Экспозиция, посвященная Курильскому десанту, присутствует в Музее воинской славы. На Камчатке необходим отдельный музей, полностью посвященный Курильскому десанту – последней боевой операции Великой Отечественной войны. Должна быть восстановлена историческая справедливость. Обидно, когда о Камчатке говорят как о глубоком тыле. А Камчатка несла двойную нагрузку – и как тыл, который самоотверженно трудился и все резервы продовольствия отправлял на фронт, и как очень жесткая прифронтовая полоса.
Очень бы хотелось, чтобы к работе по увековечению памяти погибших при штурме Курильских островов подключился Камчатский молодежный парламент. Хотелось бы от молодежи более конкретной пользы, которую они могли бы принести, рассказывая детям о Курильском десанте на экскурсиях. Я готова им в этом помочь, поделиться всеми знаниями, даже просто раздать текст… Однажды видела, как во время какого-то торжества дети несли знамя из кусочков, которые шили детские сады. Даже если детсады что-то и шили, акция была явно бессмысленной, потому что дети не понимали, что они делали.
В течение двух лет мы, участники Камчатско-Курильских экспедиций, предлагали провести в школах работу, чтобы дети узнали и описали историю своих воевавших дедушек и бабушек. Чтобы мы имели не просто лозунг «Спасибо деду за Победу», а благодарили за Победу конкретных людей, а их имена вошли бы в список «Бессмертного полка». Но понадобилось два года, чтобы идея только начала приживаться. И в эту годовщину Победы люди шли с фотографиями своих участвовавших в войне родственников. У нас есть много девчонок и мальчишек, которые интересуются этой работой, историей, но их кто-то должен собрать, объединить. Одному это делать очень трудно. Гораздо проще, наверное, пытаться воспитывать патриотизм на символах и картинках, на схематичных рассказах о том, кто был «хорошим», а кто «плохим». Мне хотелось бы обратиться ко всем неравнодушным людям: давайте вместе восстанавливать настоящую историческую память.
Мария Шупеник