За прошедший год камчатские рыбаки получили очередную порцию проблем, связанных с промыслом в «прибрежке». Об этом – интервью с Владимиром Латынцевым, гендиректором компании «Поларис», которая оказалась на передовой конфликта между рыбаками и пограничниками.
- Владимир Николаевич, сколько в отношении вашей фирмы было возбуждено административных дел, связанных с прибрежным рыболовством? Удалось ли вам выиграть хотя бы одно из них в суде?
- В отношении нашей компании было возбуждено 2 административных дела, которые закончились выпиской штрафа, и 2 дела, которые пока остаются в производстве. Это факты начала 2014 года. Тогда все компании считали, что перерабатывать улов на судах – совершенно законно. В результате мы получали рыбную продукцию, которую не обязаны доставлять на территорию прибрежного субъекта в отличие от улова. Однако суд стал наказывать компании за то, что те не доставляли продукцию в порты прибрежных субъектов, именуя ее в своих постановлениях «уловом».
Мы получили ответ из Администрации Президента России, согласно которому рыбная продукция и улов – разные понятия. Кроме того в суд поступил ответ из Северо-Восточного территориального управления Росрыболовства, из которого следовало, что рыбная продукция не должна доставляться на территорию прибрежного субъекта. Но суд не дал этим ответам никакой оценки.
Мы пытались оспорить решения камчатского суда в Верховном суде России. Однако там вообще не стали рассматривать наши доводы.
Получается, что закон разрешает выпускать продукцию на судах. А суд делает вид, что такого закона нет. Это позволяет пограничникам возбуждать все новые и новые дела по фактам недоставки улова, хотя речь идет о рыбной продукции.
- Когда начался спор о том, можно ли морозить на судах рыбу, добытую в «прибрежке», рыбаки говорили, что заморозка – это не производство продукции, а способ сохранить улов. Когда пограничники стали требовать везти прибрежный улов на камчатский берег, в том числе в замороженном виде, рыбаки заявили, что мороженая рыба – это именно продукция, на которую не распространяется данное требование. Вы не считаете, что рыбацкие компании манипулируют понятиями?
- Начнем с того, что называется уловом. Это живые, свежие, охлажденные, замороженные или обработанные водные биоресурсы, определенный объем которых вылавливается при осуществлении промышленного или прибрежного рыболовства.
Федеральный закон о рыболовстве говорит о двух возможностях законного использования прибрежного улова: производство рыбной продукции из сырца на установленных территориях прибрежных субъектов, а также производство рыбной продукции из сырца на рыбопромысловом судне, на котором этот сырец добыт.
Поэтому рыбацкие предприятия понятиями не манипулируют. Манипулируют ими контролирующие органы. Если в протоколе инспекторы сами пишут, что продукция изготовлена на судне из улова, при этом считают, что изготовлена она законно, то почему они обвиняют рыбаков в том, что улов не доставлен на берег? Ни в одном судебном решении вы не найдете ответа на этот вопрос.
Очевидно, суд в самом начале сделал неверный вывод, на основе которого теперь штампуются поточные решения.
- В прошлом году краевой суд отменил распоряжение губернатора № 840-РП, которое позволяло доставлять прибрежный улов, добытый у берегов Камчатки, в другие регионы. Какие последствия мы получили в итоге?
- Губернатор пытался помочь рыбакам. Он действительно своим распоряжением затронул полномочия федерального законодателя. Возможно, это была ошибка. Суд сразу увидел, что распоряжение губернатора не соответствует положению закона об уловах. Тогда же суд принял одно из первых решений о недоставке рыбной продукции как улова на территорию прибрежного субъекта.
В тот момент никто не обратил внимания, что законодатель говорил о недоставке улова, еще не использованного для производства продукции. А когда позже стали приводить этот довод, суд просто его игнорировал. И теперь непонятно, как нужно изменить законодательство, чтобы суд увидел, что улов и рыбная продукция – разные понятия, что обязанность рыбака – либо доставить улов на территорию прибрежного субъекта, либо использовать его для выпуска продукции на судне.
- Пограничники, суд и прокуратура говорят, что их цель – направить уловы, добытые у берегов Камчатки, в наш регион для развития береговых заводов, создания рабочих мест, налоговой базы. Ведь в этом и состоит суть прибрежного рыболовства. Иначе получается, что камчатская рыба помогает развитию других регионов и стран, но не нашего края.
- Но флот, выпускающий продукцию, тоже создает рабочие места и налоговую базу в крае. На судах нашей фирмы людей работает больше, чем на ином береговом заводе. Почему же ее ставят, по сравнению с ним, в неравное положение, возлагая на нее дополнительные расходы?
Нет никакой целесообразности в том, чтобы везти на берег прибрежного субъекта рыбную продукцию. После ее формальной доставки на берег она будет снова загружена на судно, чтобы отправиться за пределы края. Это не приносит никакой пользы Камчатке, а ведет только к лишней перевалке, которая никак не способствует развитию местной экономики.
Кроме того есть районы, из которых улов не доставишь на территорию прибрежного субъекта в свежем виде. Например, у «Полариса» есть квота на вылов трески и минтая у берегов Чукотки. Но мы не можем доставлять рыбу в порт Анадырь, потому что он работает только с июля по октябрь. Мы обратились в администрацию Анадыря с просьбой пояснить, как нам выполнить требование о доставке улова на берег. Ответа нет.
Потому законодатель и допускает использование улова как на территории прибрежного субъекта, так и на судах.
- И все же рядовой камчатский потребитель вправе спросить вас: почему вы не обеспечиваете рыбой местный рынок, почему уловы проплывают мимо нашего берега?
- Чтобы ответить на этот вопрос, приведу вам один пример из жизни ООО «Поларис». В прошлом году произошла поломка на нашем судне «Памир», которое добывало в Охотском море минтай, камбалу, навагу. «Памир» был вынужден зайти в порт Петропавловск. На его борту находилось 36 тонн качественной рыбной продукции, покупателя для которой нам пришлось искать здесь. Мы направляли коммерческие предложения, размещали объявления в газетах и на телевидении. За три недели из 36 тонн удалось продать только 1,5 тонны наваги, хотя цена была снижена максимально. Остальная рыба отправилась во Владивосток, как мы изначально и планировали.
Объяснить это просто. Местный рынок рыбой насыщен. Дефицита рыбной продукции в рознице здесь нет. При этом люди предпочитают покупать свежую рыбу. А наш товар – мороженая рыба – рассчитан на оптовых покупателей, которые находятся в других регионах. Кстати, прибрежные заводы тоже продают свою продукцию за пределами Камчатки.
Стоит добавить, что доставка продукции в Петропавловск обошлась нашей фирме не дешево. Мы потеряли и время, и деньги. Затраты на выгрузку, оформление и хранение продукции превысили 600 тысяч рублей. Вся процедура оформления заняла 21 день, включая лабораторные исследования, рассмотрение документов в Россельхознадзоре, оформление ветеринарного сертификата и т. д.
Дополнительные расходы на 1 кг продукции составили 27 рублей.
В результате ее стоимость выросла минимум вдвое, что значительно выше рыночной цены. От этого пострадают в первую очередь потребители.
Наша компания активно выступает против решений, которые идут во вред рыбной отрасли. Я обращаюсь к моим коллегам-рыбопромышленникам: не оставайтесь в стороне, участвуйте в общественных советах, инициируйте изменения в законодательстве о прибрежном рыболовстве. Иначе прибрежная рыбодобывающая деятельность может стать для многих предприятий убыточной, что приведет к их банкротству и ликвидации, снижению налогов, потере рабочих мест. А это прямой вред экономике края и государства.
Кирилл МАРЕНИН