В рубрике «Люди дела» мы рассказываем о наших земляках, которые живут и трудятся на Камчатке во всех сферах экономики. Где человек учился и почему выбрал свою специальность, из чего состоит его повседневный труд и как в целом складывается его большой трудовой и жизненный путь? Все это интересно и важно, ведь именно рабочий человек ежедневно обеспечивает жизнь полуострова.
«В нашей работе знания и опыт приходят только через руки»
Вячеслав Васильевич Кирюшкин изготавливает орудия лова на базе АО «Океанрыбфлот». База – солидный по размерам цех в промышленной зоне микрорайона Кирпичики в Петропавловске-Камчатском. Здесь трудятся люди, которые посвятили себя морю: почти все отработали помощниками капитана по добыче или тралмастерами по 30, 40, а кто и 50 лет. «Раньше мы орудиями лова заведовали, а сейчас изготавливаем их», – говорит о своей работе экс-помощник капитана по добыче.
– Вячеслав Васильевич, почему вам пришлось оставить море?
– Конечно, из-за возраста. Всем, кто здесь работает, – за 60 лет, кому-то чуть меньше. Только не подумайте: никто нас с морских должностей не выгонял. Просто со временем наступает физическая усталость, здоровье ведь уже не то. Поэтому люди и решают завязывать с морями.
– Что представляет собой производство?
– В цехе трудятся 17 изготовителей орудий лова, начальник цеха и его заместитель. Мы изготавливаем тралы*, делаем это вручную. Так происходит везде. Производство небольшое. Мы обеспечиваем только «Океанрыбфлот», поэтому механизации не много. Часть тралов компания закупает на российских заводах, например, в Калининграде. Но в основном «Океанрыбфлоту» хватает того, что мы производим здесь.
– Как проходит ваш рабочий день?
– Обычно мы приезжаем минут за сорок до начала рабочего дня, который начинается в 8 часов утра. Идем в столовую, пьем чай, кофе с бутербродами и, подзарядившись, приступаем к работе.
– Судя по тому, что я вижу сейчас в цехе, рабочий процесс очень спокойный и размеренный.
– Каждый день складывается по-разному — бывают спокойные, бывают плотно насыщенные работой. Сейчас вы просто застали такой день, когда мастера плетут так называемые гаши, канатные части трала. А когда делаем сетные части трала, в цехе растянута дель – здесь все загромождено, мастера жгутуют, съячеивают. То есть работа весьма напряженная, во многом даже творческая, и скучать она точно не дает.
– С чего начинаете работу?
– С изучения чертежа трала. На нем каждая веревка имеет свое обозначение. По чертежу мы смотрим, сколько чего нарезать. Нарезали – и начинаем собирать трал. Собираем его по частям. Одну часть собрали – вынесли из цеха, потому что весь он здесь не помещается.
– Какого размера тралы?
– Есть периметр трала, который считается по устью, куда заходит рыба. Трал, который мы делаем сейчас, – 1 160 метров по периметру устья.
– Сколько времени уходит на изготовление такого трала?
– Работники цеха канатную часть трала делают за один рабочий день. Сейчас поступило задание сделать семь канатных частей. Как сделаем – поступит какое-то другое задание. А вообще, после изготовления канатной части идет сетная часть, затем селективная вставка и последняя – куток, которым рыбу вытаскивают. В целом на изготовление одного трала под ключ уходит около четырех дней.
– Кто может стать изготовителем орудий лова, помимо бывших помощников капитана по добыче?
– Эту работу сможет квалифицированно выполнять и тралмастер, и даже матрос, но тот, который работал на палубе и разбирается в чинке, кройке, жгутовке. Опыт работы с орудиями лова обязательно должен быть.
– То есть научиться этому в мореходном училище нельзя?
– Нет, именно изготовителей орудий лова отдельно никто не учит. Этому делу можно хорошо научиться только на практике, в море. В нашей работе знания и опыт приходят только через руки.
– Как вы оказались в рыбацкой профессии и сколько лет ей отдали?
– Наверное, лет сорок ходил в моря на всех видах судов, которые были в «Океанрыбфлоте» – на БАТМах, на БМРТ. Приехал на Камчатку после Ростовского мореходного училища по распределению в 1979 году. А выбрал эту профессию благодаря товарищу, с которым в детстве жил по соседству в городе Тихорецке Краснодарского края. Он был старше меня и поступил в ростовскую мореходку. Приезжал к нам и рассказывал о морской романтике. Вот ею я и соблазнился.
– Выпускники, которых распределили на Камчатку, наверное, были очень довольны?
– Я бы сказал, что не очень. Тогда выпускников распределяли по всей стране. Можно было попасть и в Калининград, и в Прибалтику, и в Мурманск, но больше всего отправляли на Дальний Восток, включая Камчатку. Привлекало то, что рыбаки Камчатки могли ходить за границу.
– А как же тот самый «длинный рубль», за которым в советские времена к нам ехали?
– Знаете, мне тогда не было и двадцати лет. В те времена поколение двадцатилетних не придавало деньгам слишком большого значения. Мы просто жили и радовались.
– Вам сразу дали жилье?
– Да, дали место в общежитии и поставили в очередь на квартиру. Очередь оказалась длинной, и своей я не дождался. Только через 9 лет работы в море купил кооперативную квартиру. После этого появились так называемые МЖК – молодежные строительные кооперативы. Работника посылали в строительную организацию, где-то полгода он отрабатывал на стройке, после чего получал квартиру. Но я к тому моменту ее уже купил. Возможно, получилось бы и раньше, но всерьез задумался о жилье, только когда женился и родился ребенок. А свою первую машину приобрел уже в начале 90-х, привез из Кореи.
– Как вам работалось в советскую эпоху в сравнении с новым временем?
– Наверное, раньше в море работалось проще. Сейчас судно только вышло, и начинается непрерывная гонка: ловят, перерабатывают, выпускают продукцию. Раньше была определенная норма выработки. Сделали – и нормально. Могли задержаться в Русской бухте, где загружались питьевой водой, а потом шли или в город, или на промысел.
А примерно с начала двухтысячных все направлено на выпуск продукции. Недавно наш флот вернулся с минтаевой путины, и в этот раз вылавливали по 16 тысяч тонн на одно судно! Это колоссальный объем, героический труд, где каждая минута на счету.
– То есть раньше в морской работе было больше душевности и созерцательности?
– На мой личный взгляд – да. Было и интереснее, и веселее. Раньше многие суда ходили за границу. Это длительные переходы. Например, в Новую Зеландию – больше месяца туда и столько же обратно. Ходили через экватор, останавливались там, купались. По окончании любого рейса – обязательный заход в Корею. Сейчас в иностранные порты заходят только транспортные суда, а промысловые ловят в Беринговом и Охотском морях и – обратно домой.
– В советский период «заграница» для рыбака означала возможность прилично одеться, купить что-то нужное для дома.
– Конечно, в наших-то магазинах ничего не было. За границей мы могли купить практически все, на что хватало средств, за исключением «запрещенки». К примеру, нельзя было брать майки с определенными надписями и переговорную технику. Ну и смотрели на количество провозимого. Если кто-то купил тридцать одинаковых футболок, было понятно, что это сделано с целью перепродажи, и такие партии не пропускали.
– Как вы пережили 90-е годы?
– Тогда всем было туго. Я уходил в каждый рейс с планами купить японский телевизор с видиком. Возвращался через пять месяцев, и выяснялось, что он уже стоит дороже, чем рейсовые, которые я получил. И так несколько раз. Ужас, какая была инфляция. В двухтысячных уже пошла стабилизация. Но и в советское время жили нормально. И в отпуск летали. Накапливали отпуск за три года и почти по полгода отдыхали в теплых краях.
– Когда вы оформили пенсию и довольны ли ею?
– Рыбаки, которые ходят в рейсы, зарабатывают пенсию раньше. Я оформил ее в 48 лет и, конечно, продолжил работать. Более ранняя пенсия не значит большая, она у рыбаков, как у большинства. Я сейчас получаю 26 тысяч рублей, как и моя жена, которая работала бухгалтером.
– Вашей жене тоже приходится работать?
– Нет, супруга дома, занимается внучкой.
– Работа ваших детей связана с морем?
– У нас взрослая дочь, и она юрист. У нее растут две дочки. Так что у меня женский батальон, а я первый и пока единственный рыбак в нашей семейной линии.
– Не могу не спросить: какая у вас зарплата как у изготовителя орудий лова?
– А что здесь скрывать? 65 тысяч в месяц на руки. Конечно, это очень мало за такой нелегкий труд. К нам приходили работать молодые люди, но не задерживались, потому что на эти деньги прожить не могли, им ведь семью надо обеспечивать. Поэтому здесь и работают пенсионеры, по сути – дорабатывают, пока позволяет здоровье. На одну пенсию не прожить, да и зимой дома сидеть неохота. А летом – грибы, ягоды, дача.
– А как же рыбалка?
– Нет, нет, это совсем не мое! Рыбалки с меня хватит. А вот под грибы-ягоды стараюсь взять отпуск, и почти каждый день – в лесу, а вечер – на кухне, на заготовках. И, если честно, немного скучаю по морской романтике, которой все-таки в моей жизни было немало.
* Трал – высокопроизводительное буксируемое сетное отцеживающее орудие лова, широко применяемое в мировом морском промышленном рыболовстве. Представляет собой большой сетный буксируемый рыболовным траулером мешок, сделанный из канатов и сетей.
Мария ВЛАДИМИРОВА